Документы века - письма фронтовые,
Протоколы жизни, бьющейся со злом.
Выбить бы на камне строки их святые,
Ввысь поднять над каждым городом, селом.
"Как живешь-воюешь? Как твое здоровье?
Домик наш до крыши бури замели.
Хлевик прохудился - холодно корове.
Мы корову, братко, в избу завели.
В горенке теперь мы, в горенке, братуха.
СлОжил печку русскую дед Игнатий в ней,
А в прихожей Зорька. Ей тепло и сухо.
Доживем, братуха, до победных дней..."
В огрубевшем сердце льдинка тает, тает.
Получил парнишка вести из села.
Будто в отчем доме побывал, читая:
"А в избе корова. Таковы дела"
"...Ты про нас не думай. Бей фашистских гадов!
Мама наказала: береги себя"
Огненные зубы минного каскада
Грызли, рвали бруствер, вспышками слепя.
"...Ты про нас не думай...Холодно корове..."
Руки до накала сжали автомат,
Есть такое свойство у горящей крови-
Видеть- сердцем видеть! - дальше во сто крат.
...Вот он, старый домик. Покосился малость.
Дым над крышей синий, ласковый такой,
Груз тревог солдатских, боли и усталость
От души и тела снимет, как рукой.
В снежный белый бархат втоптана дорожка.
Он по ней к крыльцу родному подойдет.
С духом собираясь, постоит немножко
И, как душу, двери настежь распахнет.
В горенке притихнут, затая дыханье,
Мир пружинно скручен. Кто там за избой?
Светлая надежда в муках ожиданья
Выслезит на сердце радостную боль.
"...Ждите нас, родные, и живем, и верим,
И идем сквозь смерчи только для того,
Чтоб вот так счастливо постучаться в двери.
Ждите. Хоть немало на пути врагов.
Приказанье мамы, в общем, выполнимо.
Я себя от пули очень берегу.
Но помогут в этом не щиток "Максима",
А любовь к Отчизне, ненависть к врагу.
Выполнить наказы обещаю маме.
Все, писать кончаю, милые мои.
Вынесли на бруствер полковое знамя.
Впереди атака. Впереди бои."
"Живы и здоровы". Что для человека
Может быть дороже этих светлых слов?
Письма фронтовые - документы века,
Протоколы жизни, бьющейся со злом...
|
