Ползёт по ветке "чёрная вдова",
а вслед за нею хилый паучок.
К ней прикоснувшись лапкою едва,
он понял, что настал последний срок…
… Кто может знать: о чём
паук несчастный грезит?
Зато со мною вы
алкаете вино.
Весьма я удивлён:
куда оно в вас лезет?
Как будто в животе
куда-то делось дно.
Был вами я любим –
вы только что сказали.
Я был ошеломлён –
пусть вид ваш был и пьян.
А вы себе ещё
налили Цинандали.
То был – я подсчитал –
уже восьмой стакан.
Вы закурили вдруг…
О, сколько же сюрпризов
готовите вы мне,
прекрасная мамзель!
Ещё стакана два,
и я дождусь стриптиза?
Фигурка хороша!
Почти что топ-модель.
А раньше, помню я,
вы скромницею были…
В вас не было тогда
палящего огня.
Никак я не пойму –
неужто встреча в силе
в вас зверя разбудить
и погубить меня?
Как вашу страсть унять?
Я встал со стула тихо
и вышел на крыльцо
в предутренний туман,
и осторожно снял
я с ветки паучиху,
и опустил её
в хрустальный ваш стакан.
Вы поняли намёк,
хотя и пьяны были.
Заплакали навзрыд,
судьбу свою кляня...
И целых полчаса,
как баба, громко выли
и с ужасом тупым
смотрели на меня… |
Мамзельку жалко. Душещипательное стихо.
Спокойной ночи.