349
Шёл Пифагор по широкой равнине,
Синее небо сияло вдали.
Много пройти надо было мужчине,
Пачкая ноги в дорожной пыли…
А за спиной оставались селенья,
Рощи, овраги, пригорки, поля,
Реки в своём бесконечном движенье —
Доброй казалась чужая земля.
350
Так в деревнях угощали пришельца
Хлебом особым, с названьем «наан»,
Кашей кормили его земледельцы,
К ней предлагая лимон и банан…
Он по пути, Индостан озирая,
Видел и джунгли, и множество рек,
Или большую пустыню без края,
Но вспоминал милой родины брег.
351
Видеть желая обители бога,
Сделал в пути он значительный крюк.
Зная, что храмов за джунглями много,
Самосец стопы направил на юг.
Шёл Пифагор в Мадурай, в Тамил-Наду,
Чтоб обозрить храм великих богов,
Знания он принимал, как награду,
К ним совершая немало шагов.
352
Вскоре он вышел на берег Вайгая,
Город прорезала эта река,
Мимо домов городских пробегая,
Воздух его охлаждала слегка.
Быстро шагал он по улицам града
И удивлялся красивым домам,
Надпись увидел на камне фасада —
«Дом для индийских поэтов «Сангам».
353
Недалеко от прекрасного зданья,
Дивное диво узрил Пифагор,
Там проводился обряд испытанья,
Чтоб разрешить о поэзии спор.
Ценность стихов, что слагали поэты,
Там проверяли на глади пруда –
С берега в воду бросали сонеты
И наблюдали, что будет тогда.
354
Коль не тонули поэмы и оды,
То признавались прекрасным трудом,
А уходившие в тёмные воды
Мнением общим считались вредом.
По окончании важного дела
В зданье прошествовал мудрый Совет.
К ним Пифагор и направился смело,
Где заявил: «Мудрецы! Я – поэт!
355
Вас попрошу провести испытанье
Творчества грека священной водой!»
Те на него обратили вниманье,
Молвив друг другу: «Какой молодой!
Судя по говору, он – чужестранец,
Значит, не знает, что лучший поэт,
Тот, кто не выглядит, как оборванец,
А непременно — богат или сед...»
356
«Прибыл я к вам из далёкой Эллады,
Славные люди индийской земли!
Вижу, гостям чужеземным не рады,
Коль я стою перед вами в пыли?
Горько мне слышать суровые речи,
В коих вы молвите злые слова.
Жаждал я с Индией радостной встречи,
Зря ль Пифагора смутила молва?»
357
Переглянулись индийцы друг с другом:
«Полнится слухом земля о тебе,
В нём похвалы воздаются заслугам
И говорится о славной судьбе.
Мы проведём испытанье на водах,
Нам предоставь поэтический труд
Слышали раньше о греческих одах,
Правду покажет божественный пруд!
358
Мы объявляем теперь без сомненья:
Завтра приди в Поэтический дом,
Нам прочитаешь свои сочиненья,
И проведём свой экзамен потом.
Слуги тебя предоставят обитель,
Где размещаем пришельцев чужих.
Там и напишешь свой труд, сочинитель,
Так, чтоб блеснул изумрудом твой стих!»
359
Низко склонился учёный пред ними
И зашагал за индийским слугой.
«Знают и в Индии эллина имя,
Я же брожу по земле, как изгой...
Первый свой стих посвящу я Элладе –
Нет на Земле лучшей в мире страны!
Строки сложу я о доме и саде,
И несмолкающей песне волны.
360
И сочиню обязательно оду
О превосходной стране жемчугов!
В ней опишу и народ, и природу,
И не забуду индийских богов…»
… Ночь пролетела в трудах над стихами,
В низкие окна прокрался рассвет,
Встал, как и раньше, опять с петухами
Всё написавший, искусный поэт...
361
Солнце взошло над большими горами,
Вниз посылая лучами жару,
Вновь стало суетно в маленьком храме –
Многое делалось в нём поутру.
А Пифагор поспешил на «свиданье»,
Нежно свернув сочиненья в рулон:
«Лучше мне там пребывать в ожиданье,
Чем с опозданьем идти на поклон!»
362
Эллина ждали геронты в «Сангаме»,
Тихо шептались они меж собой:
«Не удивит нас пришлец «жемчугами»,
Он не владеет словесной волшбой.
Мы посмеёмся над ним до упада –
Что написать может этот чужак?»
Вдруг оживилась дворца анфилада –
Люди услышали греческий шаг.
363
Грек появился пред ними в хитоне,
Видя в глазах любопытство у них,
И, поприветствовав старцев в поклоне,
Начал читать об Элладе свой стих:
Ода Элладе
«Рождённый по счастью в прекрасной и вечной Элладе
Вовек не забудет скалистых её берегов,
Отцовскую лодку на мирной сапфировой глади
И дивные белые храмы великих богов.
О, сколько чудес можно видеть в стране олимпийцев:
Зелёные лавры в горах и дворцы над водой,
Шедевры из камня пришедших когда-то дорийцев,
И зодчество грозных киклопов страны молодой!
История нашего края длинна и богата,
Немало в нём жило героев великой страны,
И миру она подарила царя-демократа,
При ком стали все афиняне пред троном равны.
В Элладе вздымаются в небо высокие горы,
Поросшие лесом, пригодным для мачт кораблей,
Звучат, словно струны, весёлых ручьёв разговоры,
От блеска хрустальной воды на полянах светлей…
Идут за водою прекрасные нежные девы,
Играет вдали на «сиринге» влюблённый юнец,
Слышны над рекой сладкозвучных рапсодов напевы,
А в кузнице бьёт по металлу могучий кузнец…
На земли ахейцев с Олимпа спускаются боги
И не изливают на смертных жестокость и гнев,
Слагают иные из них для прелестниц эклоги,
Красивым стихом соблазняя прекраснейших дев.
Есть много чудесных земель на огромной планете,
Которым в стихах воздаются почёт и хвала!
Но только родная Эллада на всём белом свете
Горячему сердцу достойного грека мила».
364
Тихо сидели поэты Сангама,
Молча внимая красивым строкам:
«Ода написана звучно и прямо,
Надо признать, что в угоду богам!»
Свиток второй развернул сочинитель,
И зазвучали другие слова:
Индию славил искусства ревнитель
Без неуместного здесь хвастовства.
365
Этой поэзе внимали особо:
Родину их воспевал Пифагор,
«Как удалась стихотворная проба!» —
Шёпотом люди вели разговор…
Эллин читал превосходные строки,
Словно нанизывал жемчуг речной,
Вложен был смысл в сочиненье высокий,
Грек, без усилий, блеснул новизной:
366
Ода Индии
«О, Индия — жемчужина Востока!
Прекрасная богатая страна!
Повсюду, где достигнут взоры ока
Там ты чудес загадочных полна!
Уходят в небо горы Гималаи —
«Оплот снегов» и славный дом богов,
В лесах летают с шумом попугаи,
А воды дарят зёрна жемчугов…
В бескрайних джунглях верховодят тигры,
Во многих сёлах трудятся слоны,
Забавны в чащах обезьяньи игры,
И песни чернобровых дев слышны…
Нельзя постичь величие и тайны,
Пройдя беспечным гостем по стране,
Здесь встречи с мудрецами неслучайны –
За этим смотрят боги в вышине...
Они грозны, всесильны и прекрасны,
Их лики ярче солнечных лучей,
В делах они важны, а в чувствах страстны,
Но гнев их жаркой лавы горячей!
Кто обозрил индийские красоты,
Тот будет ими вечно восхищён,
Но мне приятней родины заботы,
И взор мой лишь к Элладе обращён...»
367
Чтенье закончил поэт из Эллады,
Свитки стихов передал для суда,
Не ожидая особой награды,
Думал о строгом ответе пруда.
Старший индийский поэт осторожно
Принял стихи, забираясь на плот:
«Чтоб испытание было возможно,
Надо нарушить мне гладь тёмных вод».
368
В центре пруда замер плот неподвижно,
Свитки стихов оказались в воде,
Чтоб оценились поэзы престижно,
Надо, чтоб лёгкость имелась в труде!
Свитки раскрылись, слегка намокая,
Ветер понёс их, как пару ветрил,
Люди шептали, друг друга толкая:
«Это деянье божественных сил!»
369
Плыли стихи по волне чуть заметной,
Путь свой направив на каменный брег,
Но не к комиссии авторитетной,
А к валуну, где устроился грек.
Быстро склонился к воде сочинитель,
Громко изрёк, поднимая листы:
«Пруд объявил всем, кто здесь победитель,
Без обсуждения до хрипоты!»
370
Знаки почёта пришельцу вручая,
Греку сказал самый главный поэт,
Свежим венком Пифагора венчая:
«Дарим тебе за стихи амулет!
Это рубин — царь камней на планете,
Словно горящий в застывшей крови.
Он неизбежно, по нашей примете,
Дарит владельцу удачу в любви».
371
Принял поэт с удивленьем награду:
«Гордый рубин, это — камень царей!
Я же не склонен к такому параду
И не являюсь тиранов мудрей.
Я не владею землёй и рабами,
Всё, что моё – постоянно при мне,
Кров мой – глубокая тень под дубами,
Слуги мои – комары на спине».
372
«Можешь считать ты себя властелином
Магии Слова и пафосных од!
Слух пролетит по горам и равнинам,
Что посетил нас великий рапсод!»
«Я благодарен за это признанье,
Рад, что узнал о волшебных прудах,
И о Сангаме моё вспоминанье
Увековечу в грядущих трудах...»
373
… И, поклонившись тамильским поэтам,
Эллин покинул радушный Сангам.
Он, прикасаясь к своим амулетам,
Взял направленье к родным берегам...
Глоссарий к главе:
Вайга́й — река, протекающая через город Мадурай и делящая его на две части. По легенде она возникла из капель с омытых ног бога Шивы.
Геро́нты — старцы. Так в Элладе называли почтенных заслуженных старцев.
Индия — известная с древности великая страна на полуострове Индостан. Занимает второе место в мире по численности населения и седьмое — по территории.
Индоста́н —(букв. перевод земля индусов) исторический термин, широко используемый при описании всего Индийского субконтинента, но прежде всего он относится к территории Индии.
Мадура́й (Madurai) – старейший город на полуострове Индостан в индийском штате Тамил-Наду. Улицы исторической части Мадурай с древности носят такие названия: Художников, Писателей, Поэтов, Музыкантов.
Наа́н — особый индийский «хлеб». Из пшеничной муки замешивали пресное тесто и формировали округлые лепёшки. Иногда они были с начинкой из лука, мяса, творога или фасоли со специями. В таком случае наан мог быть и основным блюдом.
Пустыня Индии — Тар или Великая Индийская Пустыня расположена на северно-востоке Индии.
Санга́м (санскр. «слияние») здесь: Собрание (академия) тамильских мудрецов, ученых, поэтов, знати. Члены Сангама собирались, чтобы отобрать лучшие поэтические произведения, на берегу или на плоту, который плавал посреди Золотого Лотосового пруда в комплексе главного храма города — Шри Минакши. Благодаря существованию такого интеллектуального центра Мадурай заслужил славу «Афин Востока».
Тами́л-На́ду — штат на юге Индии.
Продолжение следует
|
