Книга «Дневники Анны»
ЛОГИКИ ЖЕНСКОЙ СПОР С СЕРДЕЧНОСТЬЮ ДУШИ
(к неопубликованным фотографиям Анны)
Фотокомментарий №010
Да! Я ещё та провокаторша, согласна:
взять да и звякнуть Stasу утром, часов в пять;
и на его «слушаю...» снова промолчать,
и отключиться — Анны жизнь ведь распрекрасна:
любимый муж, мама моя, роднулька-дочь —
всё как у всех, всё как обычно и всегда!
А то, что сердце ноет болью иногда —
из года в год, изо дня в день, из ночи в ночь, —
так это пустяки, сущая ерунда:
у скольких женщин есть проблемы поважней,
а тут... хоть стервой вой или себя убей —
со Stasом, видимо, не быть мне никогда!
И Зверь жалеет меня только как тантристку:
если уж очень захочу — «закормит» Тантрой;
сам сыт по горло уже телепатки мантрой;
видит во мне лишь театральную артистку,
играющей усердно роль бабы-супруги
и вернопреданной жены с дочерью мамы
вкупе с наградой Зверя — со статусом дамы,
а, в сущности, в семейной упряже подпруги...
Нытьём мешаю Stasу создавать страницы,
до боли в сердце отвлекая разум Зверя
от творческой работы — так страшна потеря
дней и ночей, ушедших, как лет вереницы...
Забиться бы в истерике или в рыданьях,
что душат сердце болью, страхом и тоской:
до Stasа близко так — дотронуться рукой
можно! — и так же далеко, как в снах-мечтаньях...
Сколько ещё мне, Анне, нужно дней иль лет,
чтобы поверить Зверю... иль Stasу хотя бы?
Было бы жить где, с дочкой — не сидела я бы
сиднем как дура, мужа ждущая в обед...
И Stasа сетованиям тоже внимаю:
для мужика семь лет боязни — это слишком!
Вот и считает бабью тупость Зверь излишком,
которым Волкодлака, как кнутом стегаю,
лишь только инициативу Stas проявит,
чтобы к замужней бабе ближе подобраться,
а та для блага мужа и рада стараться
заткнуть пасть Зверю, если рот раззявит!
Уж сколько раз Stasа судьбу Анна ломала...
Себе самой стыдно об этом рассказать;
если начать подробности все вспоминать —
бабу замужнюю за грех и убить мало!
Мало того, чтобы убить — лучше копать
её заставить новый Беломорканальчик
и чтоб не ныла, мол, поранила я пальчик —
значит, пора и отдохнуть, поесть, поспать!
А ещё лучше... нет, зачем же лучше чтобы?
— Надо чтоб хуже было бабе той, согласны?
Насколько меры принятые не ужасны —
вам в том признаются любые бабофобы!
Впрочем, действительно, путь в рай чрез ад лежит
благодаря Анны намереньям благим:
Stasу грублю-хамлю, ласки даря другим;
топча души мир так, что сердце дребезжит,
как впрямь от топота слона в лавке посудной,
верней, «слонихи» -Анны в собственных мозгах,
распяв честь мужа на супружеских «рогах»
в мире тантрическом, а не в жизни подсудной,
где каждый-всякий из родни и даже мама
о дочери уходе слышать не хотят:
«У Анечки прекрасно всё в семье» — галдят,
чтобы не выносить из изб сора и хлама?
Stas надо мной уж саркастически смеётся:
«Нет никого у Анны из друзей-подруг,
чтоб сокровенным поделиться было вдруг
возможно, если счастье — крахом! — обернётся,
станут достоинства супруга тяготить,
прыгать в глаза начнут все мужа недостатки...
и после ужина давно уже не сладки
«чмоки», что невозможно Анне запретить:
ведь это, так сказать, дежурное «спасибо»
за вкусный ужин или завтрак иль обед!
Правда, ладонью вытираешь потом след
от поцелуя мужа, полотенцем либо...
Всем умудрилась «розовый мир» подарить,
на всех и каждого «очки Анны» напялив;
саму себя лишь Волкодлаком опечалив
настоль, что остаётся... суп семье варить?
|
