Нет бесконечности, есть безысходность, детка…
Звёзды становятся пылью, сгорев дотла.
Медленно тает, как под языком таблетка
жизнь, что предательством била и чувством жгла.
Чувствуешь вкус её? Вяжущий… сладковатый…
чайная терпкость и горечь полынь – травы…
Только вперёд, к забытью… никогда обратно…
Поезд в одном направлении всем живым…
Делая шаг в раскалённую печь рассвета,
чувствуешь? ночь за тобой затирает след.
Солнце – мулла с раскалённого минарета
в мир проливает молитву – горячий свет.
Остынет однажды или до пепла выжжет.
Вещие снятся пророкам безвестным сны.
Да наплевать: не бессмертны и нам не выжить,
впрочем, как и богам на закате веков земных.
Веруя в бога – любовь каждым нервом, клеткой
ты вместе с ним, доверяясь, взойдёшь на крест.
«Нет бесконечности, есть безысходность детка..» -
ткнётся в сознание смерти костлявый перст.
Повода нет принимать воскрешенья чудо
аксиомою, передавая из уст в уста.
Ламы ушли, не дождавшись явленья Будды.
Застрял на таможне Вселенной багаж Христа.
А из него сквозь пробитые молью дыры
словно опара лезет любовь на свет…
Прости, без тебя ведь по горло забот у мира:
нет человека и, значит, проблемы нет.
С голой души, поглумившись, содрали кожу
и – на посмешище: пусть доживает век
рядом с зубастою крысою, наглой ложью,
силясь уйти на подрезанных крыльях вверх.
Жизнь - ЛСД с послевкусием шоколада:
вязкая горечь заполнившей рот слюны,
сладость с оттенками косточки винограда,
явь полусонная и фейерверки – сны…
Медленно тает под языком таблетка…
Мне бы ещё… привыкание… пару доз…
Нет бесконечности, есть безысходность, детка:
Вечностью стать, слившись с пылью сгоревших звёзд… |
