... по-над желтушным снегом суматошно
неслося то, что видит только кошка.
На рёбрах непроснувшихся дерев
качалось и рвалось, остервенев.
А я один стоял, и разбирала жалость:
никто не ведал, как же с ним дышалось!
Весенний ветер, радостный и злой,
твой голос груб, но взгляд безгневен твой.
Стоять, смотреть. Что остаётся мне?
К берёзовой прислушаюсь родне:
она уже вовсю серёжки распустила,
я вырос здесь, она меня растила.
И ветру здесь покойно пошуметь,
никто чужой судить или смотреть
его не станет – все кругом родные,
известны им причуды ветровые.
Валяй, шуми! Родимые ветра,
гоните грязь и слякоть со двора!..
|
