Если хочешь ты лимону, можешь кушать апельсин. Если любишь Антигону, то довольствуйся, мой сын, этой Фёклой престарелой, что в стряпне понаторела.
(Александр Блок. 11 апреля 1898)
Апельсиновое счастье
Тают звёздочки-снежинки на обшла́ге рукава,
я влачусь из магазина — кру́гом едет голова,
а предпраздничные списки всех закупок для «стола»
виснут скрытым файлом в мыслях. Суечусь я, как юла!
Скоро время отмечать чудный праздник Новый год, –
малышне чтоб не скучать, мельтешит честной народ:
ёлки, лампочки, игрушки, конфетти и мишура,
разноцветные хлопушки — будет рада детвора!
У парадного сосед из горла́ «шампусик» пьёт, –
шалопай недели две провожает старый год,
и теперь косится сну́ло жуткий жох качать права,
тенью я в проём метнулась, дабы хам не приставал.
Открываю дверь ключом, — только что-то тут не так...
Сражена параличом — в кухне тусклый полумрак,
лунным светом волшебство отражается от стен, –
с предстоящим торжеством веет ветер перемен…
Прохожу тихонько в зал, не сдержать невольный «ах»!
Там — оранжевый фрактал, словно рыжий взрыв в глазах!
Апельсины — на окне, на полу, в хрустальной миске….
В чайной вазочке, на дне, самолётиком — записка:
«За проделку не словлю? Будем пить горячий грог...
Чебурашка, I love you!» – только Он так сделать мог!
Знойных фруктов аромат поглотил следы напастей, –
это милый мне прислал апельсинов сладких счастье….
Послесловие:
Etta James & B. B. King — There's Something on Your Mind (У Тебя Что-то на Уме)
* * *
Отверзи слух, чудовище! Дойди мой крик до чрева.
Сквозь стен, сквозь гор препятствие проникнет голос гнева.
Как гибельная молния испепеляет сушу,
так пусть мои вещания тебе вонзятся в душу.
Как на буксире лодочка за кораблём уходит,
так пусть тебя проклятие повсюду за́ нос водит.
Да сгинешь ты от грозного проклятия Морганы,
как в море травоядное, как рыба средь поляны.
Плутон — властитель Тартара, и Пиндар, вверх парящий,
к трём Апельсинам страстию тебя сожгут палящей.
Мольбой, угрозой, жалобой не тронется судьбина:
спеши на страшный промысел — искать три Апельсина!
(проклятье разъярённой феи Морганыпринцу Тарталье в конце первого действия пьесы Карло Гоцци «Любовь к трём апельсинам» в переводе Якова Блоха)
