Обрывки снов запутались в постели …
Рассвет традиционно пуст и нем…
В сознанье полусонное нацелен
набор печатных плат и микросхем,
натаскан человеческой рукою
лишать бесстрастно отдыха и сна…
Я жду, когда меня лишит покоя
подав из недр электронных знак
обычный день, постукивая стеком
секундной стрелки в бытия карниз.
«А я ведь без тебя прожил полвека…
Сойти с ума: ты лишь представь – полвека!
Почти что вечность… почитай, всю жизнь…»
Полвека за спиной… Листвой опавшей,
подхваченные ветром бытия,
легли в архивы мира судьбы наши,
где вместе быть могли бы ты и я.
Но цензор наших судеб, некто третий,
Лекал Хранитель, тот, что вечно прав,
в обход друг друга жизни наши чертит,
мольбы на полуслове оборвав.
Сквозь полусон постукиванье стека
вбивает дробь чечёткою в рассвет…
«Я, как паломник, шёл к тебе полвека…
во тьме тропу к тебе, представь! искал полвека…
почти что вечность, чтоб увидеть свет…»
Рассвет лимоном в неба чашку выжат
и крепкий чай заваривает день.
На судеб наших раскалённых крышах
спасительной не будет даже тень…
Не быть молитвы слову оберегом.
И что ни крест – сложнее воскресать.
Едва слышны занесенные снегом
сердец и душ замёрзших голоса…
От ада больше, нежели от рая…
Но я, клонясь под тяжестью креста,
о чувства гвозди душу обжигая,
приюта не прошу в отеле Рая…
твержу «С тобою… лет хотя б полста…
С любимой… рядом… лет хотя б полста…»
|
Можно перечитывать многократно!