Воздух был обжигающе резок.
Лунный диск леденцово прозрачен,
Мятной зеленью с краю подрезан,
Звёздной пылью как будто охвачен.
И решётка дворцовой ограды
Вся покрыта росой ледяною.
Ни души, и ни звука, ни взгляда
За туманной ночной пеленою.
Тонкий свист, и открылось оконце.
Знак платком... «Я от счастья дурею!
Выходи поскорей, моё солнце,
Я тебя поцелуем согрею!»
Он шептал заклинания строчки
И мечтал, как несут вороные
На венчанье с голубкой... А ночью
Улетят в чудеса неземные.
Только графская дочка цыгану
Нет, не пара - все знают об этом.
Но любовь что цыгану, что пану
Словно влага засушливым летом!
По ступенькам сбежала голубка -
Птичка божья - ни больше, ни меньше.
Взгляд испуган, закушена губка...
«Ты, чаёри, прекрасней всех женщин!
Поскорей, надо нам торопиться -
Старый граф не простит коль догонит!»
Щёлкнул кнут, вороные, как птицы
Понесли, только как на ладони
Степь широкая - вовсе не скрыться.
Граф с подручными близко - на выстрел.
Разъярённые видятся лица...
«Что ж ты, чёрный гадёныш, замыслил?!
Хочешь имя моё опозорить,
Дочь пустить голодранкой по свету!
Не бывать тому! Свидимся вскоре,
Не уйдёшь ты, злодей, от ответа!»
Выстрел грянул... Цыганская доля,
Как еврейское счастье - игрива.
И застыла голубка от боли.
На груди растекалась красиво
Тонкой змейкой горячая струйка,
А душа отлетала на небо,
Лоб, что болью печалила мука -
Стал белее чистейшего снега.
В конских гривах запутался иней,
А цыган всё нахлёстывал пару,
Но голубке с заоблачной сини
Не спуститься к цыганскому «Яру»...
|
