Унылость дней, ночей бессонных,
С проклятьем вечным пройденных путей,
В звучанье блюзов саксофонных,
Уносят в небыль память без затей.
Откуда же целебность в звуках,
Та сила их воздействия, скажи?!
Так исступлённо в старых муках,
Изящно растворяя миражи.
И ты себя способен видеть,
На миг изгнав презренье из души,
Что не мечтал бы и предвидеть,
В самим собой, израненной глуши.
Пусть только миг - мгновенья краткость,
Передохнув, ввязавшись снова в бой,
Признав, что это была слабость,
И ты, как прежде, вновь в ладу с собой!
Все по местам: рассудок, чувства,
И сила духа с волей на посту,
И возвращая нам искусство,
В уменье музыкой, изгнать тщету!
Клавдия Брюхатская (Залкина)
Седой саксофонист закрыл глаза,
А инструмент исторгнул плач...
Щеку небритую кропит слеза,
Что лечит душу словно врач.
И в полутемном зале музыкант,
Линчует смерть венком из нот,
На чьей-то жизни нынче черный кант...
Маэстро! Плачь! Тоска уйдёт!
Н.Ш. - С.
И путь, что предначертан был тебе,
Становится родным, бесстрашным,
И с каждым звуком в той борьбе,
Престаёт быть лишь вчерашним!
Расправив плечи, во весь рост.
Он реет в музыке над миром,
Не огибая и Nord Ost,
Гордясь всем жизненным турниром!
|
