Умирала музыка
в надушенной толпе.
Ложились тени судорогой
на потолке.
И уносились с ветром
в разобранный приют,
чтобы послушать вечером
как небеса поют.
И слушала публика
в напудренных париках
как умирала музыка
на ломаных руках,
как не пыталась пальцами
выжать капли сил –
там говорили жестами
непокатых крыш.
Там говорили жестами
и укрывались стеблями.
Там плакал воском вверенный
фитилю наряд.
И по помятым клавишам
ударял последними
каплями осенними
грозовой разряд.
Умирала музыка. |