Сладкие булки, ромашковый чай –
доча приехала в гости.
Я за улыбкой скрываю печаль –
снова совета не спросит.
Молча жуём и глядим за окно,
Барсик мурлычет у печки.
Сколько ни виться верёвочке, но
кончик уже недалече.
Мягко ладонью по тёплой руке.
– Вкусно, родная?
Кивает.
– Милая, что ж ты опять налегке?
– Ма…
– Погостила б до мая.
Бог с ним, хозяйством, я сдюжу сама.
Всласть отдыхай – и не думай.
Вырвем из сердца твой горький роман.
Сходим на Пасху к ведунье.
Есть тут одна, за околицей дом –
ирода мигом отвадит
(птичка моя с перебитым крылом
прячет ушибы под платьем).
Выплачешь боль и забудешь о нём,
номер сотрём в телефоне.
И жениха мы тебе подберём –
доброго, пальцем не тронет.
Глажу по плечику. Тихо в дому.
Булки слоёные стынут.
«Мам, – говорит, – я его никому…»
«Мам, – говорит, – он не ирод…»
|
