... воистину другом становится старая добрая вещь:
ботинки ли, трубка ли, просто скамья на террасе;
то место, в котором ты можешь немного покоя сберечь,
любуясь осенней листвы непрокра́сьем,
невы́свистом птичьим, невы́сверком солнца лучей:
лишь звуки воды, дребезжа́ние в мойке посуды,
и прочие действа хозя́йственных в ночь мелочей,
и голос родной, что котёнка пота́чливо судит.
Хоть жалко её, но придётся когда-то отдать,
не только вечерний покой на прекрасном безлю́дье.
Придётся. Придётся от жизни настолько устать,
что больше проснуться никто никогда не принудит...
| 
