Ушёл Поэт Николай Добронравов. Стихотворение из проклятых 90-х. У многих, сохранивших душу и сердце в Любви к Родине, были тогда такие мысли и настроения. Следующее стихотворение - моё, ему 28 лет.
Но Россию убить нельзя. Она неубиваема, как Надежда. Раненая смертельно, истерзанная, разграбленная - она всё равно встанет и воскреснет, как Неопалимая Купина, праздник иконы которой празднуется сегодня.
Россия поднимается не через столетия. В наши дни. Хотя работы ещё очень много. И главный труд - победить Сатану в себе. Разочарование, уныние, неверие - это всё его семена, посеянные в нас в те, окаянные, предательские годы. Убить их в себе, выкорчевать с корнем побеги, заглушающие, извращающие Любовь к Матери, к Родине, к России. С Верой в неё победим.
Светлая память Поэту.
Н. Добронравов
Ты теряешь, родная, последние силы.
Мы уже не спасем тебя. Не укрепим.
Мы пришли попрощаться с тобою, Россия,
С бледным небом твоим, с чёрным хлебом твоим.
Мы не будем стремиться к богатым соседям.
Не прожить нам без ласки слезящихся глаз…
Никуда не уйдем. Никуда не уедем.
Ты сама потихоньку уходишь от нас.
Мы стоим пред тобой в современных одёжах, —
Космонавты и братья мои во Христе.
Ты была нашим предкам столпом и надёжей.
В мире не было равных твоей широте.
Ты была, наша матерь, небогатой и честной.
И не зря же ты в муках на свет родила
Знаменитых царей и героев безвестных,
И неслась в новый мир, закусив удила.
Так за что же тебе выпадали мученья?
Зарубежный альков и щедрей и теплей…
Очень страшно семье, если нет продолженья.
У России почти не осталось детей…
Свиньи чавкают, в храм водрузивши корыто.
И рыдают солдатки у афганской черты.
Васильковое небо зарыто, закрыто
Чёрным облаком смога, свинца, клеветы.
Так чего же мы ждем? Для чего мы хлопочем?
И зачем по инерции смотрим вперед?
Ты прислушайся: мы пустотою грохочем.
Присмотрись: вместо поезда вьюга идет.
…Вот мы все собрались на последней платформе.
Осквернен наш язык… Уничтожен наш труд.
Только там, под землею, останутся корни.
Может быть, сквозь столетья они прорастут.
Г. Демихов
Словно катом на дыбе я Временем нынче распластан.
Потроха напоказ выворачиваю без стыда
На потеху зевакам - бездушным и праздноглазастым.
Любопытствуйте, граждане. Или уже господа?
Непотребное зрелище, скажете, для развлеченья?
Только рвётся от боли и кровью исходит душа.
"А прими грамм пятьсот, это лучшее в мире леченье.
И увидишь, что мир не погиб. Да и жизнь хороша.
Разве может быть иначе в нашей великой, могучей?
В разноцветьи знамён, в изобильи даров и... воров.
Ты гордись сопричастностью самой на свете живучей,
Плачь от радости, что вопреки всему жив и здоров."
Не берёт уже горькая. Сколько ни пей, не дурманит.
И с ушей через меру нагруженных сыплет лапша.
И всё чаще не песню, а вой о лихом атамане
На поверхность из тёмных глубин извергает душа.
На кулак, словно нервы, гитарные струны мотаю
И мычу, стиснув зубы до хруста мелодию-стон...
Что ж ты, Родина-Мать... Вовсе, что ли глухая? Слепая?
Ты до самых окраин - гигантский вокзальный перрон.
Что ж ты детям единоутробным как мачеха злая?
Уезжают они, чтобы сгинуть вдали без следа.
На ухабах идей спотыкаясь, безбожно виляя -
Ну куда ты без нас? Никуда. Никуда. В никуда...
1995
|
