Антитеза душила спокойную тьму,
Ей сегодня убранство внутри - отродясь,
Что былое за Богом в свободе умов -
Без тебя необъятно скользит и снуёт.
Как исчезло притворство и стала летать
Синеглазая пропасть в подтопленной тьме
Безымянного воздуха, видимо в нас -
Не уча отводить в гробовой тишине.
Слово мира отуплено крайней судьбой,
Что и глаз беспристрастия в тоннах ума,
Им пророчит под тень - ускользающий дым
И летит под пророчеством - следом за тьмой.
Над тобой ли лежало в упитанных снах -
Это, образом сделанным в тени из нас,
Где ты жил и преграда казалась умом,
Чтобы ждать неприступное счастье из мира.
Пролетело и сникло к печали - внутри
Это жалкое отчество к форме из крыльев,
Что забыло свой вкус и подобие тьмы,
А потом и забыло способность летать.
Что свободу из качества жизни - в уме
Над не проданной жизнью в остатках цены,
Где парила ещё эта тёмная жила,
За свободой своей направляя и эту любовь.
Но из чёрной лощины струится мораль,
Под когда - то задетой развалиной сна
И стоит неприкаянным светом вдали -
Упоённая лошадь из сердца вины.
Что ей дать и за что обвиваться вокруг
Этой жалости притчи из смысла и муки,
Над которыми слово ограничено в нас
И задетый восторг управляет обычностью?
Антитеза в неё не вступает одну,
Как идея за обществом смелой войны
И струится любовь под оковами тьмы,
Где ей не было власти и смысла вины.
Словно тени над пропастью в тёмном углу
Неподвластно скопились в участии нас,
Днём посмотрят над эхом и снова поймут,
Как обычный сюжет из причины летать.
Не хотят больше думать и снова во тьму
Отпускают ту лошадь под пропастью лет,
Синеглазой ли ищет им - мира портрет,
Но обычно внутри одиночества странного.
Над тобой пролетают всё те же года,
Их не видно, что блики внутри акварели
И оставила свету в преисподней добра -
Эти жуткие стены из другого прозрения.
Что не стала им лошадь лететь от ума
И осталась над пропастью жизни - внутри
Увядать, как и ждать преисподнее жало
И стоять в этой мгле, словно жизни на жалость.
|
