Обрывая привычные мысли,
как из леса пугливая лань,
из вагона, притихшего вышла
и по лестнице вверх поплыла.
Замолкали все встречные речи,
словно рядом икона жила
и, назад отведенные плечи,
украшали два синих крыла.
Светлый взгляд, то восторженно-зыбок,
то темнел, как начало начал,
совмещая святое с призывом,
в нем мерцали два синих луча.
То таинственно-манящим грузом,
был мужчинам ее синий взгляд,
то, как кий, и они – шаром в лузу,
из-под ног уходила земля.
Изумленным неверием слиты,
будто в сводах подземки гроза,
слабый пол, словно гвозди к магниту –
все лицо превращали в глаза…
Вот и площадь, в дубленке навстречу –
горбонос и усат – ростом мал.
Два крыла, украшавшие плечи,
он, обнявши ее, поломал.
Улыбнувшись, увянула ликом,
как недельные в вазе цветы,
потускнела, обабилась, сникла –
девальвация красоты.
|
