ПОСЛЕСЛОВИЕ

Грустный, как старожил,
не подарок и старый –
слышу – «век свой зажил»
стал ненужною тарой…
Жизнь свою проскочил,
как в впотьмах остановку –
то чертил, то косил,
то бушлат, то спецовка.
Жил, как будто взаймы –
полусном, полуявью.
Власть партийная тьмы
нас считала халявью.
Я умру молодым,
мне отпущено малость –
время этой беды
не пришло, задержалось.
Смерть здесь – всем до «звезды»,
как «Галицин поручик».
Я умру молодым,
наш мужик так приучен.
Я судил и судим,
если – грех, то – простите.
Умер я молодом,
и таким помяните.