Пустынный ветер горек и колюч —
по нраву он верблюжьей лишь колючке,
отвар её, как обережный ключ,
во фляжках наших. От кишечной взбучки
он защищал надёжнее лекарств,
пусть горькою на вкус была «микстура».
И мы дышали пылью древних царств
на раскалённых землях Байконура.
Мы молоды. Здесь сны былых веков
взрывает рёв стартующих «Протонов».
Земную твердь оставив далеко,
они уходят к звёздам многотонно.
Здесь летом зной, зимою минусá
несут с собой колючие метели.
Но словно маг, являет чудеса
пустыня в гуттаперчевом апреле:
из-под земли суровой и скупой
неудержимо, яростно и рьяно
разгульной, бесшабашною толпой
рванутся к солнцу дикие тюльпаны.
Недолгим будет яркий карнавал,
и снова станет примой космодрома
колючка, приглашённая на бал
под музыку раскатистого грома,
под дрожь земли при старте кораблей,
под бурь песчаных грустную балладу,
звучащую в следах далёких дней,
судьбой тогда нам даденных в награду.
|
