1.
Идут по дороге и но́шу с собой волокут.
Ветра́ и столетья – немые свидетели боли,
Неведомой цели и судорог горла, и соли,
Желания выжить и по́-человечески жить;
Надежда одних заключалась в татарском «яхшы»,
Другие держались простого немецкого «gut».
Прошедшее время. Нет, вон они там, за окном,
Идут по асфальту, проходят туда и сюда:
Мужчины и женщины – пятна склонённых голов,
Зачем вы рождались? Хорошего можно ли ждать
От ваших стараний, от этой ходьбы в никуда?
Чем серому с чёрным хождение может воздать?
2.
Закрою окно, что там попусту душу травить,
Мне тошно: как будто я в каждом из них нахожусь,
И вся моя жизнь – если кто-то с высот и глядит –
Лишь бег тараканий за крошкою хлеба к ножу.
Спой, Таточка, что нам беду до поры ворошить!
Да что-то пока не поётся – колю́чи слова
И горло дерут: никакие ни «gut», ни «яхшы».
Быть может из бардов кого нам на вечер позвать?
Их песни простые и жизнью мозги не снесут.
Придите, Орфеи, вас многие вечером ждут.
Достанем из зеркала образ, украшенный свой,
Веселье улыбки шальное и губ торжество.
3.
На бал Сатаны нас, конечно, с тобой не возьмут,
Там важные люди нужны, мы – не важные – тут.
Старанием Данта воспеты их девять кругов,
Мы, серые мышки, у Леты крутых берегов.
На «Фабуле» вечер устроим, хоть здесь мы друзей обрели,
Кораблик наш мирный плывёт, поэзии солнцем залит.
Лишь здесь мы порою и можем с тобой отдохнуть,
И с пристани слышно: «Счастливо, друзья! В добрый путь!»
4.
«Куда ж(е) нам плыть?..»
|
