Пылают факелы на стенах, всё больше дерзости в речах
И менестреля пьяный тенор поёт о латах и мечах.
Угрюмый замок в древних скалах, среди снегов надёжный дом,
Там пир идёт в высоких залах своим привычным чередом.
Мечи трофеями по стенам, горит огонь и видно в нём,
Как оживают гобелены своим серебряным шитьём.
Стихает шум над древним залом и слуги спят уже давно,
А во главе стола бокалы и в них не выпито вино.
Монах твердит свои молитвы, дрожит свечей неверный свет,
Хозяин замка ранен в битве, но и хозяйки тоже нет.
Вот скрип дверей и блеск доспехов, спешит навстречу сонный паж
И менестрель с сиденья съехав, поправил сбившийся плюмаж.
Ложась на рыцарей уставших, струится лунный свет в окно,
Хозяин пьёт вино за павших и кровью кажется вино.
Так пусть со мною ночью длинной, все те, что пали, чару пьют
И вот из пламени камина рядами рыцари встают.
Но тают призраки с рассветом и солнца луч глядит в окно,
Я менестрель, я видел это, хотя виновно и вино.
Там есть фамильная часовня и я клянусь, что в этом прав,
Туда отнёс слуга жаровню и полмешка душистых трав.
Там дама в ладана флюидах, сняв с трупа рыцарский металл,
Читает вслух псалмы Давида, чтоб мёртвый рыцарь с ложа встал.
Эй, менестрель, оставь служанку! К нам утро смотрит из окна.
Поедем друг к другому замку. Давай-ка в путь возьмём вина.
|
