Меж спящих улочек кирпичного города
Носятся рваные Тени духов древних,
Поглядывают от нестерпимого голода
На ставни окошек, от ночи светло-синих.
Ты спи покрепче в родной кроватке
Чтоб отступали Тени, храпом обманутые:
Схватят они тебе в мёртвой хватке
За пятки, утащат в закоулки забытые...
По крышам скребутся бледные когти
Атакующих фасад Теней по черепицам;
Они неуловимы сонным спелым лицам,
От них не остаётся в каминах ни копоти.
Ты слушай бдительно дыханье Теней
Да покрепче втягивай голову в подушку,
Иначе не поздоровится твоему ушку,
Покроет волосы старческий иней...
Жалобно скрипят на железе вывески,
А Тени устраивают будничный карнавал;
Они ищут для пира Смерти мяса навар,
Достают угрюмые, кровавые маски.
Слышишь скрип ткани на мостовой?
Чуешь их дыханье за колыбелью?
Это – Тени; одержимые кровяной солью,
Они карабкаются в форточки за тобой.
Они уже толпятся у родимого порога,
Им нужны маленькие хмурые мальчики;
Им невкусен ни пирог, ни чай, ни грог,
Им важно съесть твои пухлые пальчики.
Скорее прячь под простыню ладошки –
– Они близко, они нанесут тебе раны:
От них не останутся ни клеток крошки,
Ни лоскуты тканей, ни рваные органы.
Щеколда на двери, плацэбе от кошмара,
Поднята... Вестники мёртвого сего мира,
Тени тревожат кафель опрятной кухни.
Смотри, младенец, ненароком не чихни!
Скорее рисуй в колыбели цветных овец,
Молись, чтоб оберёг от напасти Стрелец,
Начертанный рождением знак Зодиака,
От нечистой силы, от нависшего мрака.
После грохота керамической посуды
Тени облаком уплыли в читальный зал;
Их рычанье для рамок – сплошной залп,
Трещат под напором щупалец комоды.
Они – рядом... Мебель бродит ходуном
У раздвижной шторки скрытой детской;
Отразишь ты армаду их храпом и сном,
А не погремушкой, книжкой иль соской!
Летят уже щепки... Остаются лишь щели
От последнего рубежа тонкой защиты;
Поднимай дрёмы спасительные щиты,
Дитя! Скоро нас заметят злобные Тени!
|
