Тайга, всегда любила смелость,
Всегда гнала прочь тех, кто трус.
В тайге важна любая мелочь,
Зри в оба, отслеживая курс.
В тот день в тайгу с дороги вошло двое,
Два мужика по сорок с лишним лет,
С инвентарем увесистым на спинах,
В руках у каждого был арбалет.
И важной поступью широкой,
С отважной миной на лице,
Они все глубже заходили,
Теряясь в мраке на заре.
Заря в тот день была янтарной,
Тонул в тайге усталый круг,
А лес туманом насыщаясь,
Порос грядой молочных рук.
Горит костер, стоит палатка,
На хлипкой жерди котелок,
Мужчины выверенной хваткой,
Валежник рубят, стоит стук.
И вот похлебка, разговоры,
На взводе под рукою арбалет,
Мужчины весело общались,
Как будто встретились за много лет.
Как много было тем поднято,
А сколько вспомнили они,
Когда еще были ребята,
Потом уже поближе дни.
Клялись они друг другу в дружбе,
Что надо быть еще родней,
Мужские, доблестные чувства,
Скрепил на посошок хмельной портвейн.
На утро все они собрали,
По компасу отмерив свет,
В тайгу все дальше углублялись,
Теряя бдительность и след.
И вот минуя ров природный,
Овраг поросший кустарем,
Хозяин местный объявился,
Взревев басисто над ручьем.
Не долго думая над смыслом,
И вскинув быстро арбалет,
Мужик пустил в грудину мишке,
Стрелу, в преддверии побед.
Но, что стрела, когда хозяин,
Крупнее гостя в пару раз,
От боли ноющей страдая,
Медведь лишь гривою затряс.
Лесная тишь разверзлась ревем,
Медведь спешил порвать людей,
А те от крика надрываясь,
Бежали меж кустов ветвей.
Когда медведь был совсем рядом,
Мужчина взвел свой арбалет,
И выстрел тут же тихий грянул,
Стрела летела другу в след.
И впившись в ногу, друг осекся,
Упал схватившись за бедро,
А друг продолжил бежать молча,
Оставив хищнику его.
Медведь настиг свою добычу,
Но вдруг не стал ее терзать,
Недоуменным, томным взглядом,
Стрелу в бедре стал изучать.
Взревел медведь, но не от боли,
А от того, что наблюдал,
Как человек предал другого,
Кого он другом называл.
Бояться надо в жизни зверя,
Который ходит не в лесах,
А, что живет, с тобою рядом,
Порою ходит в двух шагах. |
