На улицах моей души – зима,
И голоса друзей всё реже слышу.
Они уходят тенью за дома,
Где свет в окошке прячется под крышу.
О одиночество, твой выверен узор,
Он ярок, как пылающая веха,
И за спиной сомкнулся коридор,
Где слов надежд не остаётся эха.
Позволь пройти, как путник на снегу,
Ощупать лес поверхностно ступая,
И тишину сжимаю я в дугу,
Почувствовав: она-то и святая.
Дай мудрость мне рассветов и пустот,
Дай ноты строгих фуг в ночных созвездьях,
Чтобы забыть: живой всегда умрёт,
Кто был мне другом в этих близких песнях.
И, разузнавши хрупкую суть слов,
Увижу я в вещах смысл небывалый,
Постигнув тайну всех земных основ,
Я побегу как путник запоздалый.
И вот тогда, из тени бытия,
Из горьких лет безумства и смиренья,
Вернутся их глаза — и всё, что я
Когда-то звал великим вдохновеньем.
Вернутся их глаза, их голоса —
И снова растворятся за закатом,
Но отзвук их как ранняя роса —
Коснётся меня, тайным ароматом,
И этот свет, неслышный и живой,
На грани сна, в колеблемых виденьях,
Подскажет мне: разлука — лишь прибой,
Что отступает в вечное теченье.
Ведь каждый шаг, что делали они,
Ведёт меня к забытому пределу,
Где истина, как отблеск седины,
Толкает к долгожданному уделу.
Они ушли, но их тепло в руках,
Их тихий свет за гранью обретений,
Воскреснет в звёздах, в лёгостных ветрах,
И снова станет частью вдохновений.
И вновь их облик, как живой портрет,
Коснётся сна и позовёт как прежде.
Друзей моих уход — не смерти след,
А жизни дар, в светящейся надежде.
|