"Ты не кажи ей, Нюся, похоронку,
Христа заради утаи, прошу!
А то ить, не доносит ребятëнка,
И так, война изрезала в лапшу...
Неделя и осталась ей до срока,
Родит, тогда уж... Господи, прости!
Не разнесла по весям чтоб сорока,
Зажми бумагу чëрную в горсти."
Молила почтальоншу бабка Стëша,
Крестя еë дрожащею рукой.
Боясь нарушить, хоть мороз по коже,
Любимой внучки Вареньки покой.
На сносях та, тяжëлая, голубка,
А ждали деток лет так пять, кажись.. .
А тут - война, и скоро треснет юбка,
В случайном мире- не случайна жизнь.
Зажëг сентябрь берëзовые свечи,
Горит огнëм простреленная даль.
И вот теперь на худенькие плечи
Падëт такая жуткая печаль?
В ответ мотает почтальонша строго
До срока поседевшей головой:
-Баб Стеш, нельзя, прости заради Бога,
Сама ведь видишь, Сенька не живой...
Упала бабка Стеша на колени,
Вцепилась Нюсе намертво в подол:
- Не погуби Семëна продолженье,
Перемолчи, ничë не знаешь, мол...
Потом, потом... На том сошлись, рыдая,
Неся свой грех ( а был ли это грех?)
Ещё через неделю молодая
Обрадовала-удивила всех :
Мальчонку, просто копию Семëна,
Здорового, глазëнки-васильки,
Варюха, без единого им стона
На свет явила, с лëгкой, знать руки.
Была баб Стеша в роли повитухи,
Слезами умывая новый день...
Не вытащить клещами из старухи
Той страшной тайны, что над ней, как тень.
... А к Покрову ( так было, чуду - место!)
Семëн после ранения в село
На пару дней явился. Там, под Брестом
Был в голову он ранен тяжело...
Госпиталя', и Варины молитвы, -
И вот он дома, целый и живой!
Шëл сорок первый... Будут долго битвы,
Но ангел, видно, есть над головой!
|
