Расписан небосвод восходом, как кистью мастера –
нежнейшей акварели. И, золото лучей встречая, земля
раскручивает зачинанье дня двойным движением по кругу
оси своей, вертясь волчком и, «танец» свой свершая
ежегодный, утвержденье Бруно, что сожжён за ересь
редкую в глубокой глухоте догмата судей. Былое, наше…
Ах, время!.. Без сомнения меняет: право – лево, верх и
низ местами, в сумбуре наводя порядок ненадолго.
Да и порядок ли, который на бумаге, в идеях, цифрах
человек предполагает совершить? Накаты волн любой
каприз заменят повтором невозвратным… Мгновение –
и солнце заслонила туча. Дугою бровь… Горюет невезучий.
Иисус распят. Джордано всходит на костёр за правоту
воззрений. Иероглиф раскрытия глубин египетских в молчанье
облачён, и Антика забыта…
Опущен палец вниз, визг, крики, собачий лай,
суровость предписаний; кресты – вобравшие тревог и
страха участь, любви прощальный свет: прости, до встречи?
Множество невинных убито идеи ради, оборотной правды,
да и за просто так... Голубь, берёза, сосна, стыдливая мимоза,
могучий кедр, дремучий лес, костлявый дрозд… Холода
сменят оттепели влагу. На бумагу (изобретение, открытое
сравнительно недавно) ложатся буквы в ряд, как множество
муштруемых солдат...
А небо, живопись меняя неприметно, полотнами живительными
предстаёт (краски те увидит каждый), слезу вобрав печалей,
дождём прольёт… Потом и снегом одарит забесплатно.
В Новый Год – виток ещё один смиренно отсчитают люди,
с надеждою смотрящие вперёд в желанье счастья…
|
