Ах, этот "маленький Паприж»,
столица тёток и собачек.
Я слышу тринькает трамвайчик,
пока ты спишь, тихонько спишь.
Уж право слово не к лицу
стоять и пристально смущаться,
с лицом лилового матраца,
а не подняться не могу.
А ну, откроет мне и что,
в дверях измазанный белилом,
чудак которого любила,
моя Мари, тому лет сто...
Избито в этом мире всё -
любовь, и клёны , и подъезды,
и рук скрещающихся срезы.
О том мне сказывал Басё.
Не будет новшевства идей,
не будет первых среди равных,
и я бесправного бесправней,
стою, как старый иудей.
Перед тобой моя Мари,
От матерьяльного отлучен,
убит, воссоздан и беззвучен.
Бери, что есть иль не бери.
А хочешь выгони взашей,
в огромный космос приподъездный,
там ждёт Басё, философ местный.
Так будет проще и честней. |