... Чем свинцовее небо, тем легче спереть
чистый цвет, отрезвляюще-синий.
Здравствуй, русская добрососедская смерть,
шашлычки и убитые свиньи.
Кабаки с КГБ уплотнив до КБ,
я почти не веду разговоров
и плыву по течению сам по себе,
усмиряя свой творческий норов.
Миновав по пути красно-белый "Магнит",
я почти возле самого дома.
С головы начинают и мыслить, и гнить,
побираясь на запись альбома
в оглушенном пространстве, в дремучем краю,
чья история крови и снега,
так бывает похожа зимой на мою,
где я вдруг охладел к человеку.
И в раздумьях, не выпить ли мне сам на сам,
не подвиснуть ли ночью на кухне,
я не то чтоб смотрю - просто верю глазам,
с этой верой стараясь не рухнуть
с ненадежных лесов чьих-то вздорных задач,
где, боясь высоты и дубинки,
я кладу сытый ржач на беспомощный плач.
И, как дверь, открывая картинку,
с непрозрачным пакетом выходит "синяк",
опустившийся рыхлый бродяга.
И способствует стая бродячих собак
этой гнусной метафоре флага.
|