Опять в руке холодный блеск зеркала,
Опять в тиши я с внутренним врагом.
Душа,истерзанная в клочья, онемела,
И я являюсь ей собственным судом.
И за ошибку, за проступок и сомненье,
За слабость, что грызёт изнутри, как тлен.
На теле расцветает алое прощенье,
Поэзия из придушенных мною вен.
В лезвии истина, острая и простая,
Что разрывает ложь немой тиши.
Когда душа от боли изнывает,
Через плоть прорываются крики души.
Потом притворство. Снова день. Опять
Надевать маску,делать вид, что не болит.
Но под рубашкой будет проступать
Тот след,что лишь зеркало хранит.
И в этой боли горькая услада,
Последний способ что-то ощущать.
Когда душа кричит,что жизнь не надо,
А тело может молча понимать. |