Ты говоришь: "Мой храм – не свод камней,
А пламя губ, где имя пламенеет.
Мой алтарь – вздох, согретый меж теней,
Где каждый нерв пред ликом твоим немеет.
Я отвечаю: "Я – твой знойный дым,
Курильницей взметённый в полумрак.
Мой каждый шаг – лишь вызов роковой,
Мой каждый взгляд – твой личный звездопа́д!"
Ты говоришь: "Не требуй слов простых!
Мой ритуал – поклон, как глоток вина.
Я бью челом не в пол, а в рёбра стих,
Где бьётся кровь – невидимая волна.
Я отвечаю: "Прими мою истому,
Как ткань, что рвётся в танце на ветру!
Ты – не свеча, а Вечный Огонь в доме,
Где я горю, но не сгорю дотла.
Ты говоришь: "Ты – вызов, ты – набат!
Мой иконостас – из дрожи и огня.
Твой смех – мой псалом, твой плач – мой аромат,
А боль моя – лишь отблеск от тебя.
Я отвечаю: "Я – твой крест незримый,
Взнесённый не на Голгофу – ввысь,
А в плоть твою, где радость нестерпима,
Где каждая частица Божеством зовётся!"
Ты говоришь: "Ты – воздух мой! Ты – свет!
Ты – тайный знак на карте бытия.
Моя любовь – не рай, не ад, а бред,
Где я сама – и жертва, и судья.
Я отвечаю: "И я пред тобой пал,
Но пал не ниц – в объятья, как в поток!
Моё "аминь" – не звук, а жар металла,
Что льётся в форму твоего зрачка!
Мы говорим: "Святыня – плоть живая!
Нет рая выше – дерзостной руки,
Что строит мир из трепета, сплетая
Не молитву – крик! Не Бога – Я и Ты!"
|