В том месте, где угол впадает в истерику,
В дугу выгибая евклидову твердь,
Не рвись к невозможному, мнимому берегу:
Нас просто решили отсюда стереть.
Там небо не синее — цвета сульфатного,
И тучи — прогнивший, намокший бетон.
Там эхо, лишенное хода обратного,
Врезается с визгом в железный наклон.
Там Нечто — холодное, злое, железное —
Хрипит за роялем из ржавых гвоздей,
И фугу играет, для нас бесполезную,
О том, как штампуют безликих людей.
Но клей пересох. Шестерёнки сточились.
И мы, выпадая, как мусор, в зазор,
Глядим, как вселенная, сделав нам милость,
Выносит технический свой приговор.
Мы — стружка. Мы — пыль под резцом Демиурга,
Опилки, летящие с края стола.
Там, где бесполезна работа хирурга,
Нас шьёт, добивая, стальная игла. |
