Не вспомнить — врезано. Не память — рана рта,
Что криком разошлась — беззвучным! — по квартире.
И вот — не я живу. И вот — не ты. И вот — а
Вся жизнь — тот взмах весла в сухой и пыльной тире.
Тот взмах… Но был ли он? Иль это пальцы, губы
Вдруг обрели тот вкус — не персика — но шёлка,
Что обрывался в ночь, где мы скользили по губам,
Как по воде, шутя, два лёгких челнока?
И запах — не духов — а снега, что таял
В твоих волосах, как в заледеневших сосудах.
И стук — не двух сердец — а крана, утекал
В гранитные века, в их бездыханные уху.
О, этот произвол! Ворвись — сотри — развей
Мой выстроенный день, как карточное зданье!
Я этот миг ловлю, как нищий — ржавый рэйл,
Что блещет на ветру, суля паденье в сизую муть сознанья.
Исчезнешь вновь — уйди! Но плоть поёт струной
Натянутой, дрожит, как воздух над жнивьём.
И я — не я — твой образ, выжженный луной
На сетчатке моей, где плачем и поём.
|