Притомился день, устал,
Покатился, засыпая, за пригорок,
Там зарю в огне застал,
Засмотрелся с разрумяненным укором.
Затаился весь, притих
Пред вечерним полновластвующим шиком
И, томимый негой, сник,
Разгрустился пригорюнившимся житом.
Обнаженный стал, раним,
От смущения зарделся облаками.
Лишь стрижи играли с ним,
Высекая пируэты над лугами.
Невидимкой хор цикад
Песнопеньем переливчатым уносит
Голубого дня раскат,
Зазывая ночь серебряную в гости.
Натрудился день, уснул,
Драпированной укутываясь шалью,
Не страшась зарниц посул,
Расслабляясь неразгаданной печалью. |
