Милая леди, я вам приснился.
Меня не было, нет и не будет.
Моя голова, нанизанная на спицу,
Лежит в салате на Вашем блюде.
А вы вспоминаете о солдате,
Ушедшем на время в эпоху будней.
Я Вам пригрезился, разве странно?
Все это случалось с Вами и ранее.
Ваше глубокое меццо-сопрано
Вызывало у многих мужчин желание
Вырваться из этого пошлого мира,
Бытия, определяющего сознание
И с головой окунуться в грех,
Испив до дна сладкой отравы,
Когда злорадный раскатистый смех
Ветром среди травы
И мягкий пушистый мех
Миром среди войны.
Но я не Ваш бог. И Вы не ангел.
Наше место не рай, скорее ад.
Наше ложе не пухом нам, а камнем.
В наших песнях-молитвах слова серенад
Отзвучали, а солнца чадящий факел
Устремился с высокой горы в закат.
Милая леди, я Вам приснился.
В ту эпоху, когда Вы ждали жертвы.
А я звездным дождем на дорогу пролился,
Превращая в парсеки ее километры.
А теперь Вы мертвы.
Хоть и были бессмертны.
|
