Каждый вечер, как только улягутся ветры,
Солнце сядет в туманные синие горы,
Из волны, чуть плескаясь, к брегам метр за метром,
Девы, тихо плывут, оставляя узоры.
То русалки, сестрицы красы необычной,
Нарезвившись за день в водах царства морского,
На прогулку по лесу, к друзьям закадычным,
Выплывают с ударом хвоста щегольского.
Царь морской не противился воле девичьей -
Сам был тоже когда-то и млад, и задорен.
Но наказ был русалкам (не столь из приличий) -
До рассвета вернуться в родные просторы.
В жмурки с лешим одна заигралась девица,
А повязка рассветную близость скрывала,
И давно уже в воду вернулась сестрица...
Утро с ночи тянуло небес покрывало.
Небосвод осветился сиянием солнца,
А русалка в то время, совсем заигравшись,
С глаз повязку сорвав, словно шторку с оконца,
Свет дневной увидала, к нему вся подавшись.
Лик светила ей, верно сказать, приглянулся,
И под взглядом его, чешуей вся играя,
Засмеялась ему, и он ей улыбнулся,
И влюбилась она, моря зов забывая.
Солнце жадно русалку ласкало лучами,
И она новым чувствам не стала противна,
Скоро руки, корой покрываясь, ветвями
Ввысь взметнулись… О, молодость, как ты наивна!
Стан ее, тот, что гибким и стройным мы помним,
Стал вдруг белым стволом в поцелуях - ожогах,
Хвост корнями пророс в землю черную плотно…
Так, русалка предстала березой. В наростах. |
