Два плюс два будет пять

Математика - точная наука. Кажется, что можно просчитать любое явление, событие, или даже жизнь. Но, провидение иногда подбрасывает неверный ответ в сумму два и два, принудительно ставит пять, и все катится под откос: жизнь, мечты, планы.
 
Эту сгорбленную бесформенную фигуру, как мне показалось, весьма пожилой женщины, стоящей с протянутой рукой у супермаркета, заприметила давно. И не я одна. Постоянные покупатели, продавцы магазина относились к ней, как к  своей: угощали, даже здоровались и общались. Люди отходили от неё с улыбкой от сделанного доброго дела, получали за это слова благодарности, пожелания Божьего спасения.
 
Познакомилась с Татьяной, как представилась незнакомка, и я. Как-то увидела её отдыхающей на лавочке, подсела. Так и разговорились. Оказалось, что ей всего шестьдесят. И никакая это не дряхлая старушка, а седая пожилая женщина с палочкой в одной руке, баночкой для подаяния в другой.
 
Слово за слово, поведала она мне свою историю.
 
– Я беженка из Одессы. Два года назад жарко у нас там было. Все, кто мог, особенно женщины, дети, старики старались эвакуироваться. Наша семья тоже. Так получилась, что я, бабушка с двумя маленькими внуками, волею случая, или судьбы, оказалась аж… в Европе. А остальные близкие, родители внуков, остались. Не выпустили их, возраст призывной.
 
В Брюсселе, куда мы попали, дали статус беженцев, пособие, жильё. Предложили мне работу. Я ведь математик с высшим образованием, и ещё шахматистка не слабая. Обещали переводчика для работы. Только я не смогла: на чужбине, не зная французского языка. Кругом чужая речь, все улыбаются, а что говорят, не понятно, может, гонят и оскорбляют. Продержались мы там год, да так и не привыкли. Внуки без знания языка не учились, пропустили год. Я добилась того, что нас выслали в Россию. Так мы здесь и оказались.
 
– Не жалеете? Где Европа, а где мы!
 
– Нет! Вокруг свои, понятные люди. Говорят по-русски. Помогают, сочувствуют. Социальные службы дали одноразовую материальную помощь, предоставили для жизни пустующий частный дом. Есть комната, кухонька, даже санузел! Правда, больше ничего, ни мебели, ни посуды. Но не беда, я на выделенные сорок тысяч купила диванчик, стол, кое-какую утварь.
 
Самое главное, внуки пошли в школу. Я приехала учить детей. Это цель моего существования, долг перед семьёй. Я выдержу всё, буду благодарна судьбе и людям за любые помощь и поддержку.
 
Только самая большая проблема в том, что не могу оформить документы, чтобы работать. Нужно российское гражданство, а там какие-то трудности.
 
– Вы обращались к властям?
 
– Конечно, куда только могла. Все обещаю, разводят руками, но конкретного ответа не даю. Говорят, ждите…. Только без заработка кормить внуков нечем.
 
– И никому нет дела, что несовершеннолетние не обеспечены материально?
 
– Выходит, что так. Они учатся, в школе их бесплатно кормят. В сентябре родители собрали деньги, чтобы подготовить нас к учебному году. Я же хожу на собрания, участвую в жизни класса. Мечтаю, что бюрократические препоны когда-нибудь закончатся, и я буду работать учителем. Или преподавать шахматное искусство.
 
Когда внуки в школе, я приезжаю сюда, это довольно далеко от того места, где мы живём. Это  ради того, чтобы не знали, как бабушка зарабатывает на жизнь. Но, кажется, они догадываются, взрослеют: Тимоше уже десять, а Анечке двенадцать. Учатся на «отлично», оба с математическим складом ума, в бабушку.
 
Глаза рассказчицы потеплели, от них разбежались гусиные лапки улыбки, отчего серое усталое лицо преобразилось.
 
– А как же вещи, одежда, всё остальное, необходимое для жизни?
 
– С Божьей помощью люди помогают. В церкви нас полностью одели. Сказали, к весне приходите ещё. А я по выходным занимаюсь с приходскими детишками арифметикой, знакомлю с шахматами. Им нравится, и мне хорошо, не только беру, но и отдаю, что могу.
 
Только, как нужно ехать сюда, просить подаяние, прямо нож в сердце, стыдно очень, тяжело. Но я запрещаю себе думать об этом. Часто размышляю над тем, что не могла даже предположить два года назад, что окажусь в такой ситуации! Я строила планы, рассчитывала свою жизнь, опираясь на любимую математику. Верила, что мои мечты сбудутся, что научные основы должны работать в жизни. Преподавала в гимназии на Дерибасовской, жила неподалёку. Была обеспечена, окружена близкими, семьёй. Всё рухнуло в один момент, теория дала системный сбой. Теперь приходится обращаться не к науке, а к Богу, судьбе, людям.
 
И всё же, я точно просчитала, сколько времени уйдёт у чиновников на оформление документов. Потом на поиск работы. Самой работы до первой получки. Эта сумма означала дни моего стояния с протянутой рукой, дни необходимой, унизительной обязанности. Но я уверена, что так и будет. Ведь математика, точная наука!
 
 
Татьяна смолкла, выговорившись. Раскраснелась от вновь пережитых воспоминаний.

 
– Что-то я разоткровенничалась, простите ради Бога! Надо идти, скоро внуки из школы вернутся. Вам спасибо, что выслушали.

 
Я неловко сунула ей в руки купюру. На том мы и разошлись.
 
 
Однажды я не нашла Татьяну на обычном месте. Справок наводить не стала. Мне очень хотелось верить, что математика не подвела, жизненный расчёт оправдался. А судьба исподтишка не поставила в сумму два плюс два итог пять.