Ранним утром одного из сентябрьских дней 1997-го года я вернулся домой усталым, но счастливым. Ночью наша группа – «Вторая Африканская Охота», играла в клубе «Диана», и этот концерт оказался одним из самых удачных выступлений. Когда мы отыграли программу и собрались уходить со сцены, нас не отпустили. «Ещё, ещё, ещё!» – кричала разгорячённая публика! Такая реакция зала была дороже любого гонорара, и хотя в ту ночь мы уже полностью «выложились», мы играли до трёх часов утра. Вернувшись домой, я взял в прихожей поводок и, стараясь не разбудить близких, тихонько позвал:
– Норд, гулять, пошли гулять.
Нордом звали нашего пса – чистокровную немецкую овчарку, которого мы выкупили щенком ещё в 1990-м году в одном из ведомственных питомников служебных собак. У этого маленького живого комочка шерсти с блестящими глазками на задних лапах оказалось по лишнему пальцу. Щенка забраковали и хотели усыпить – такой был страшный отбор потомства в ведомственных питомниках. Сунув «на лапу» нужному человеку, в те дни мы спасли щенка от неминуемой гибели.
Тишина, повисшая в воздухе после призыва Норда к прогулке, насторожила. Обычно после слова «гулять» он с радостным видом мчался в прихожую и сам подставлял для поводка шею с надетым ошейником. Но сейчас не раздалось ни звука. Я разулся и пошёл по квартире искать собаку. На мой зов вышла мама и тихо сказала:
– Не ищи Норда, мы его увезли – отдали хорошим людям сторожить базу.
– Зачем вы это сделали? Как вы могли? – наивно спросил я, с трудом сдерживая слёзы.
Я не понимал причины поступка родителей, и мать попыталась объяснить:
– Ты же видел, как он реагирует на твою Аллу. Он и так уже изодрал дверь на балконе, когда ты его закрывал там. Теперь её придётся менять. Через месяц ваша свадьба. Что будем делать, если Норд искусает Аллочку?
На тот момент мы с любимой девушкой – Аллой, уже подали заявление в ЗАГС и вскоре должны были расписаться. Норд безумно ревновал меня к моей избраннице. Каждый раз, когда она приходила в гости, приходилось запирать его на балконе, иначе любая наша встреча могла бы для Аллы плохо закончиться. В этом плане мама была права. Я долго не мог прийти в себя. Мать продолжала меня успокаивать:
– Не переживай за Норда. На этой базе много других собак, причём все девочки. Норд – единственный мальчик, ему там будет хорошо.
– Почему вы ничего не сказали и сделали это без меня?
– Сынок, ты бы его не отдал. Скоро твоя свадьба – теперь у тебя и у него начинается новая жизнь. Мы с папой будем следить, чтобы с ним хорошо обращались.
– Можно съездить к Норду, попрощаться? – я уже не сдерживал слёз.
– Не надо, он увидит тебя и решит, что мы хотим его забрать. Поверь мне, нам очень тяжело было это сделать.
Было заметно – мама тоже переживала. В те дни я ей поверил и решил, что так и в самом деле лучше для Норда и для всех.
После шумного свадебного веселья началась супружеская жизнь, к которой, как позднее выяснилось, ни я, ни моя избранница оказались не готовы. Нам было по девятнадцать лет, и, несмотря на то, что мы встречались уже два года, семью создать у нас не получилось. В итоге ещё через пару лет мы развелись, и на этом моя «Санта-Барбара» закончилась. Прошедшие годы я постоянно вспоминал Норда: как он вырос из щенка в прекрасного пса, как мы жили, как вместе бесились и играли на прогулках. Вспоминал, как после вечерней прогулки перед тем злополучным концертом он, сидя в прихожей, проводил меня каким-то странным взглядом. Только теперь, спустя много лет, я понял, что он тогда хотел мне сказать.
Много воды утекло с тех пор... Однажды вечером за накрытым столом мы с отцом разговорились, и я спросил:
– Пап, помнишь, как вы Норда отдали на базу?
– Помню, он неделю там ничего не ел, тосковал. Потом отошёл, стал вожаком стаи, в которой были одни только сучки. Попал Норд в собачий рай! Так что не грусти, ему там хорошо жилось. Я же приезжал к нему, привозил косточки и видел его издалека, но близко не подходил, чтобы он меня не учуял, – и отец отвёл глаза в сторону.
Мы – одна кровь, я сразу понял: он что-то не договаривает.
– Папа, что стало с Нордом?
– Да что-что?! – отец раздражённо выпил рюмку водки и ответил: – На базе тоже не смогли вывести его ушного клеща. Через три месяца, как я привёз к ним Норда, его пристрелили, чтобы не мучился, а из шкуры сделали унты. Не смотри на меня так… Вспомни! Я же сразу был против вашей свадьбы, но мать кричала: «Ты сейчас запретишь ему жениться, потом он никогда не женится!» Так что думай сам, кто виноват в том, что произошло.
После его слов мир для меня перевернулся! Страшно представить, что в те дни творилось в сознании Норда – друг, сын вожака общей стаи предал его из-за гормонов, бушующих в молодой крови. Я обрёк единственного преданного друга не только на одиночество, но и, как оказалось, на неминуемую смерть! В то время, пока я наслаждался любовью с молодой женой, Норда уже не было в живых. Я и только я отдал Норда на верную смерть из-за женщины, которая, как оказалось, не стоила того, что я сделал! Мог я устроить в те дни скандал и вернуть пса назад в квартиру? Конечно, мог, но я отступил. Я предал самого верного друга!
И хотя с того злополучного утра прошло уже много лет, я так и не могу простить себе своего поступка. Да уже, наверное, и не смогу. После того, как я осознал, что натворил, хочется сказать: «Не повторяйте моей ошибки. Берегите тех, кто рядом с вами и любит вас, даже если у них четыре лапы. В отличие от людей, их любовь бескорыстна».
03.07.2016
© Сорyright
