Необычное путешествие. Глава 23. Признание

пора тебе рассказать кто такой Лео-Леонардо.
— В истину трудно поверить.
— Я поверю, ты расскажи.
— Мне тяжело все вспоминать – я не хочу.
— Художник, Флоренция, «L V» — Лео, он же Леонардо да Винчи. Верно? Как ты там оказалась? Разве можно перемещаться во времени? Признаюсь, меня его внешность смущала — он действительно слишком похож на гения эпохи Возрождения в молодости. На празднике в Ошакане иностранец обратил на него внимание. Тогда я рассердился, но слова запомнил.
— Ты догадался. Не знаю, как случилось, все произошло неожиданно. Во время обрушения моего дома, услышала какой-то треск, и на меня что-то упало. Всё утро я вспоминала картины Леонардо и сериал о нем.
— Сколько раз ты была у него?
— Во второй раз он внушил и тогда я перенесла его в нашу эпоху. Ты нас возил на машине. Я должна была вернуть гения во Флоренцию, потому что художника хотел похитить твой знакомый олигарх. Мне следовало сразу же переместиться обратно, но не успела. Мы попали в руки ‘ночных судей’, я могла угодить в лапы инквизиции.
— Как? Ты побывала в их руках? Это же страшно, — Вова смотрел на нее с сочувствием.
— Потому и не хочу вспоминать. Кто-то написал на гения две анонимки и бросил их в барабан – специальный ящик для доносов. Мне казалось, суд длился вечность, хотя присутствовала там считанные часы. Они такие злобные – монахи, привыкшие унижать людей. Допросили друзей и слугу Мастера. Я притворилась немой, ведь языка не знаю. Прислужник принес рисунки Леонардо, сделанные у нас. Художника оштрафовали, а меня потащили на допрос — именно тащили, я была босой, в рубашке. От страха я оцепенела и забыла, что умею перемещаться во времени. Леонардо в зале постоянно внушал: «Вернись в свою эпоху!». От звука закрывшейся двери, я словно проснулась и перенеслась на центральную улицу. Сразу упала в обморок, добрые люди привезли в больницу. Дежурный врач определил в ту же палату.

Воспоминания ее душили и Сона заплакала.
Вова заерзал на месте, вскочил, ушел и вернулся с носовым платком и стаканом воды.
— Вытри слезы, не могу смотреть, как ты плачешь. Выпей воды, успокойся и расскажи всё по порядку – я запутался.

Сона долго молчала и постепенно успокоилась:
— Ты прав, я должна тебе всё рассказать. В тот момент, когда рушился мой дом, что-то упало на голову. Неожиданно я обнаружила себя в комнате, залитой солнечным светом. Все во мне зазвенело: удивительное ощущение – передо мной сидел известный во всем мире Мастер и что-то писал. Он заметил меня не сразу, удивился, подошел, взял на руки и посадил на кровать. В помещение вбежал слуга и сказал, что идет сер Пьеро – отец художника. Усадив гостью на табурет, Леонардо стал рисовать. Потом выпросил у хозяйки платье и туфли, сказав ей, что я натурщица.
— У какой хозяйки?
— Молодой художник в те годы снимал комнату на втором этаже небольшого дома, у него не было собственного жилья. Мы гуляли по Флоренции. Леонардо указал на ‘Рот истины’, куда бросали доносы. Когда мы вернулись в двухэтажный особняк, хозяйка играла на лютне и пела – у них был важный гость. После обеда мы снова вышли на прогулку. Я хотела рассмотреть здание, где жил Мастер и натолкнулась на злобный взгляд женщины. К площади стекалась толпа и гений увел меня на окраину. Мы сидели в гроте и разговаривали. Потом появились какие-то запахи – в городе что-то горело. На суде я поняла, что тогда что-то сжигали, и люди собирались посмотреть на зрелище. Леонардо принес апельсины, чтобы перебить зловоние. Возможно, хозяйка из ревности написала два анонимных письма и бросила их в барабан. Из-за мерзких бумажек мы попали в руки ‘ночных судей’. Вова, всё случилось до того, как ты признался в своих чувствах. Не упрекай, ведь знал, что я беременна.
— Почему ты вернулась?
— Я испугалась. Там я никто – языка не знаю, жить негде. Что мне у него делать?
— Леонардо согласился?
— В первый раз я сбежала от него, когда он спал.
— Как он оказался в моей, извини, в той квартире?
— Вероятно, ему удалось внушить мне мысль снова объявиться у него. Не знаю точно. Но Лео тут же потребовал взять его в нашу эпоху – хотел побывать в будущем.
— Значит, ты его перенесла и должна была вернуть. Почему ты не хотела, чтобы он остался еще на пару дней, он же просил?
— У меня возникло плохое предчувствие, и тому была причина. Помнишь, на трассе стояло два внедорожника? Ты узнал одного из мужчин.
— Ты действительно читаешь мысли.
— Они хотели выкрасть Лео, но им помешала свадьба. Олигарх надумал подкупить начальника службы безопасности аэропорта. Заплатил ему, чтобы тот задержал Лео, но получил отказ. Ответственный работник решил, что художник иностранец. В тот момент я думала, что во Флоренции будет безопаснее и вернула гения в его комнату. Но сама не успела переместиться обратно. Неожиданно в помещение вбежали друзья Леонардо, а за ними ворвались монахи. Нас всех затолкали в телегу и повезли во дворец Правосудия или что-то подобное.

— Почему пошла к нему еще раз? Ты виделась с ним.
— Он мне часто снился — хотел видеть сына и я уступила. Встреча произошла в том же гроте. То платье, которое ты выбросил, для меня сшил Леонардо. Мы вышли на прогулку. Художник рисовал малыша голеньким. Тогда он дал ложку, я покормила Вачиса яблоком.
— Помню, как ты делаешь: ложкой скоблила мякоть и давала ребенку.
— Леонардо завернул ложку в платок и положил в карман платья. Но я не знала, что он вложил туда и кольцо. Чувствуя тревогу, я с сыном вернулась в грот. Потом появились слуги правосудия Флоренции. Леонардо сел у входа, делал упражнения, отвлекал монахов, чтобы мы успели перенестись домой.
— Те вещи — его подарки, заставляли меня нервничать.
— Ты ревнив, на малышку смотреть не хочешь, будто она чужая совсем.
— Не отрицаю, но ты до сих пор любишь Лео. Я чувствую его между нами. Кто такая Катерина?
— Моя прабабушка.
— Но мама тебе ничего не рассказывала о родных.
— Мама не рассказывала о моем отце и своих родителях, но часто вспоминала бабушку. Очень гордилась ею. Даже в преклонном возрасте Катерина была красива. Что стало с платьем?
— Я его сжег, не хочу тебя потерять, боюсь, что ты уйдешь к нему.
— Я же говорила: не уйду. Теперь ты знаешь почему. Нам надо пожить врозь, чтобы ты отдохнул от нас и успокоился. Уйду с детьми хотя бы на время. Может, дядя приютит.
— Ты сошла с ума. Сейчас зима, в горах гололед на дорогах. Нет, не отпущу вас. Один я не проживу и дня.
— Что же мне делать?
— Не вспоминай о нем. Тех вещей нет и я, надеюсь, скоро все забудется.

Малышка подала голос, Сона поспешила к ней:
«У нас осталась лишь бусинка. Надеюсь, Вова ее не найдет».