- Э! Куда бежишь, - сказал старый грузин и поставил на стол кувшин вина. – Не убежишь, как ни старайся.
- Не пью, - равнодушно сказал он.
- Э! Я тоже не пью. Пил бы, водку поставил. Это так, сок виноградной лозы, немного перебродивший за зиму.
- Разговаривать будем? – спросил он.
- Будем пить вино, закусывать, смотреть на море и молчать, - сказал грузин.
- Хорошо.
Он взглянул на красноватую жидкость, заполнившую стакан. А куда ты действительно бежишь?
За последние десять лет он первый раз приехал на море. Хотя последние десять лет не работал. Десять лет назад он снял костюмчик с галстуком, отказался от аренды офиса и пристроил самых близких сотрудников, кого куда получилось. Самому устроиться на работу не удалось. По нормальной московской традиции ему не отказывали, обещали подумать, но в тоне этого обещания почти не скрывалось: «Больно в крутых компаниях работал. Неужели всё просрал? Да, наверняка, в тумбочке запрятано на чёрный день. Такого возьмёшь, потом полгода будешь разбираться, где украл».
На самом деле, он заработал не так много, как могло показаться со стороны, и, чего греха, таить, действительно просрал. Как-то незаметно, иногда в пьяном угаре, иногда просто по дури, конечно, он слишком много пил в тот момент, когда завязал с бизнесом.
Последние друзья и прислужники вытягивали по ниточке остатки прежней роскоши, он это понимал, но так легко было лежать на диване в пьяной нирване. Когда деньги закончились окончательно, пришлось протрезветь. Он разогнал друзей и прислужников, оглянулся по сторонам и с ужасом понял, что безнадёжно устарел к своим сорока.
- Завтра утром иду на ставриду, - сказал старый грузин. – Если хочешь, присоединяйся.
- Спасибо, - сказал он. – Я люблю морскую рыбалку.
КОНЕЦ ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ФРАГМЕНТА
