Премьера

Подхалимкин
допел последний куплет и выключил запись. Затем прослушал её. Да, получилось
неплохо! Какой гордостью и патриотизмом пронизаны слова о том, что Шукин
наимудрейший руководитель, сделавший Россию великой, как он поднял её с колен и
как стоически сдерживает врагов с Запада, что облизываются при мысли о том,
чтобы захватить лакомый кусочек. Но пока Щукин президент нашей Родины, ничего у
них не выйдет. Ничего не получится и у внутренних врагов, стремящихся раскачать
лодку. Щукин – это закон и порядок, это стабильность! Щукин – это Россия!

Вот только
припев надо бы с чуть большим энтузиазмом. Тем более, это не что-нибудь там, а
концерт в Кремлёвском дворце в честь Дня России. И президент будет
присутствовать собственной персоной. И коли он, Анатолий Подхалимкин,
приглашён, то должен быть на высоте. Так, чтобы у Щукина от умиления аж слёзы
на глазах выступили.

Подхалимкин
снова включил запись и пропел припев:

«А я за
Щукина, за Щукина, за Щукина!

При нём
Россия сильной сделалась, как встарь.

А я за
Щукина, за Щукина, за Щукина!

Наш дорогой,
любимый всеми государь!»

Вот теперь
то, что нужно! Главное, чтобы послезавтра получилось не хуже.

Признаться
начистоту, президента Подхалимкин с трудом выносил. Злобный, мстительный карлик
с больным самолюбием, да ещё к тому же и трусливый, хотя в песне он, конечно
же, герой и настоящий мужик. И ни о чём, кроме собственных шкурных интересов,
он отродясь не пёкся – не то, что в песне, где он просто-таки ночами не спит, о
России думает. Но он, Анатолий Подхалимкин, умеет найти подход к нужным людям.
Притом со школы.

«Ну, всё,
Анатолий, успех тебе обеспечен! – подумал довольный Подхалимкин. – Быть тебе
звездой первой величины!».

Не то, что
этот неудачник Шестёркин, который из кожи лезет вон в стремлении с ним
конкурировать. Бездарность, а туда же!

За свой
будущий успех Подхалимкин счёл грехом не выпить. Только успел он налить себе
рюмку мартини и чокнуться с собственным отражением в зеркале, как вдруг….

- Что за
чёрт? – подумал Подхалимкин вслух. – Ещё ж даже не пил.

С той
стороны зеркала на него смотрел человек с тёмными волосами, орлиным носом,
одетый в длинный чёрный плащ. В его чёрных глазах отражалась хищная ухмылка.

- Насчёт этого
ты прав, - заговорил зеркальный гость.

- Э, ты кто
такой? – удивлённый Подхалимкин чуть не выронил бокал из рук, а сам подумал:

«Кажется,
ты, Анатолий, совсем с ума сходишь? Уже с собственным глюком разговариваешь».

- А вот про
глюк – обижаешь. Про чёрта мне больше нравится.

С этими
словами гость стал стремительно менять очертания, и перед Подхалимкиным
предстал чёртик, похожий на привычный образ из книжных картинок: с рогами,
хвостом, копытами. Раз – и он выпрыгнул из зеркала:

- Так лучше?

- Ни фига себе!
– только и смог вымолвить Подхалимкин. – Только ты это… чего припёрся? Я ж не
пил! Ты чего, забрать меня хочешь? Я не хочу умирать!

- Да
успокойся ты, Анатолий! Я к тебе по делу. Оглянись назад.

Повернув
голову, Подхалимкин обомлел. Вся комната оказалась заполнена сундуками с
золотыми монетами и слитками.

- Хотя, -
продолжал чёрт, - это, наверное, старомодно. Что если вот так?

Не успел
Подхалимкин и глазом моргнуть, как сундуки пропали. Зато на столе, разбросанные
по всей поверхности, появились купюры по сто евро.

- И что это
всё значит? – спросил Подхалимкин.

- Хочешь,
всё это будет твоим?

- А для
этого что надо? Душу тебе продать?

- Нет, мне
не нужна твоя душа. Мне нужно твоё тело. Не насовсем – всего лишь на денёк.
Обещаю вернуть с целости и сохранности.

- Ага, а
вдруг ты там банк ограбишь или десяток человек убьёшь? А мне потом
расхлёбывать!

- Обижаешь,
Анатолий! Всё будет по закону – никакого криминала. Адом клянусь!

- Ну, раз
так, - сказал Подхалимкин, немного подумав, - так и быть, забирай моё тело на
денёк. Только кроме этих денег, мне нужна ещё и слава. Чтобы после концерта обо
мне говорили все кому не лень.

- Что ж,
будет тебе слава. Значит, по рукам?

- По рукам!

- Может,
выпьем за удачную сделку? Нальёшь мартини своему деловому партнёру?

- Можно, -
согласился Подхалимкин. – Почему бы и нет?

Вскоре в
лапах у чёрта был наполненный бокал.

- Ну, за
тебя, Анатолий! За будущую звезду!

 

Когда
Подхалимкин проснулся, на часах уже был ровно полдень. Голова после вчерашнего
почти не болела. А что, собственно, было вчера? Сначала он заключил с нечистым
сделку на аренду его тела, потом отмечали. За первой рюмкой тут же последовала
вторая, за второй – третья… Как лёг спать, Подхалимкин не помнил. Это ж надо
было так наклюкаться! Да и с кем? С самим чёртом!

Машинально
он взял в руку лежащий на тумбочке смартфон да так и вскочил от неожиданности и
испуга. Тринадцатое июня. Это значит, праздничный концерт был вчера, и он его
благополучно проспал!

- Твою мать!
– выругался Подхалимкин.

Лихорадочно
кинулся он читать новости. К своему несказанному удивлению, он заметил, что
весь Интернет пестрит заголовками «Песня Анатолия Подхалимкина в Кремле».

«Значит, я
всё-таки выступал!» - подумал он, обрадованный.

Вот что
значит профессионализм! Хоть и пьяный был в стельку, а на сцену вышел.

Но что это?
«Пресс-секретарь президента назвал выступление Подхалимкина наглой выходкой»,
«Народный артист России Геннадий Лизоблюдов заявил, что таких, как Подхалимкин,
надо расстреливать на месте». Похоже, обрадовался рано. Неужели получилось
настолько плохо?

Нет, видимо,
не совсем из рук вон. В Ютюбе, куда выложили запись выступления Подхалимкина,
оказалось много лайков. «Мощно и метко!», «Искромётно!», «Респект и уважуха,
Толик! Так держать!».

Так всё-таки
хорошо он выступил или плохо? Подхалимкин решил сам посмотреть запись.

Однако то,
что он увидел, напрочь лишило его дара речи. Да, он пел. Но что пел!

«Вчера я
выпил целых три бутылки водки,

Хоть
отродясь в таких количествах не пил,

И закусил её
протухшею селёдкой.

Вдруг сразу
Щукина безумно полюбил.

Но только
этого мне показалось мало,

И я ещё одну
решил уговорить.

Без Щукина
Земля-планета бы пропала,

Родное
Солнце перестало бы светить.

А я за
Щукина, за Щукина, за Щукина!

Он мне
дороже, чем отец родной и мать!

А я за
Щукина, за Щукина, за Щукина,

Пока не
протрезвел, пойду голосовать!

Прошла зима,
за ней весна, настало лето,

И
закрутилась-завертелась кутерьма.

Сердечно
благодарен Щукину за это.

Ведь без
него была бы вечная зима.

Желаю Щукину
я крепкого здоровья,

И снова за
него я поднимаю тост.

Я уж
настолько опьянён к нему любовью,

Что у меня
копыта выросли и хвост.

А я за
Щукина, за Щукина, за Щукина!

Он мне
дороже, чем отец родной и мать!

А я за
Щукина, за Щукина, за Щукина,

Пока не
протрезвел, пойду голосовать!

- Что за
чёрт? – Подхалимов уже не владел собой. – В тексте этого и близко не было!

Ну, не мог,
не мог он такого петь, даже будучи бухим в дымину!

«Я не мог,
но ведь чёрт брал в аренду моё тело!»

И ещё,
похоже, кинул с оплатой. Вместо бумажек в сто евро на столе лежали спресованные
коровьи лепёшки. Ну, это уже слишком!

Подхалимкин
подошёл к зеркалу, где позавчера видел чёрта, и стал с остервенением его
трясти:

- Эх, ты,
чёрт! Ну-ка иди сюда!

Через минуту
в зеркале появился старый знакомый.

- Ну, чего
раскричался? Вот он я!

- Ты что,
совсем охренел? Ты же, сволочь, подставил меня с потрохами! А ещё и без денег
оставил! У тебя вообще совесть есть?

- Ну, откуда
она у меня, дорогой Анатолий? Я же чёрт. А то, что обманул с оплатой – так мне
по статусу положено. На то я и лукавый. Зато со славой не обманул – теперь ты
ещё как прославился!

- Да на хрен
мне такая слава! Этот Щукин меня теперь с лица Земли сотрёт!

- Ну,
стереть – не сотрёт, но народного артиста тебе теперь не видать, как своих ушей.
Ничего личного – шоу-бизнес – вещь жестокая! Да и уговор у нас был с
Шестёркиным.

- Какой ещё,
к чёрту, уговор?

- Твой
конкурент продал мне душу ради славы и карьеры. И попросил убрать тебя, чтоб не
мешал. Ну, не убивать же мне тебя было, в самом деле! Я хоть и чёрт, но не
садист какой-нибудь. Можно было сделать, чтобы ты проспал своё выступление, но
как-то неловко стало – я же обещал тебе славу. Вот ты её и получил. Видел,
сколько лайков в Ютюбе? Народ просто валялся от хохота! А насчёт обмана не
переживай – не ты первый, не ты последний. Шестёркина я тоже обману, как
последнего олуха. И Щукина тоже.

- Щукина?

- Ну да.
Думаешь, он стал бы президентом без моей помощи? А так душу продал – и дело в
шляпе. Ну, бывай, Анатолий! Надумаешь продать свою – обращайся! Счастливо!

Через минуту
чёрт растворился, и в зеркале показалось растерянное лицо самого Подхалимкина.
Он больше не мог держаться на ногах. Опустившись на ковёр и обхватив голову
руками, он принялся хохотать и рыдать одновременно.

А под
видеозаписью в Ютюбе ставились лайки и сыпались, как из рога изобилия, новые
комментарии.