Глава 21. Заячий побег.
Все с удовольствием обедали, а Витьке еда не шла в горло. Подташнивало. Он обессилел окончательно, едва мог двигаться, и казалось ему даже, что надорвался он. Отошел в сторону, уединился и первым делом размотал повязку на ноге, ощупал икру и осмотрел шов. Нога ныла, икра была по-прежнему бесчувственной, а шов – на удивление, в полном порядке! И оттого на душе у Витьки полегчало немного. Тут же невыносимо захотелось ему спать, и решил он, что не поедет со всеми в Уланбель.
Шурка поуговаривал немного, но понял, что Витька не совсем в себе и отстал. Сам-то он восстановился полностью. Был, как ни в чем не бывало, бодр и весел. Все-таки Шурка был покрепче, чем Витька, выше его почти на пол головы, и на целых три месяца старше. Наверное, это имело значение.
Кое-как дождался Витька отъезда бригады. Уехали все, и даже дед Баран. Очень кстати для него оказался Витькин каприз. Дед обрадовался очень, а иначе, – по должности, оставаться бы ему за сторожа. Хоть на многие километры в округе нет посторонних людей – нельзя оставлять «хозяйство» без охраны, порядок есть порядок, и требуется его соблюдать.
Исчезла машина из глаз и чтобы как-то встряхнуться, собрал Витька последние силы, забрался в реку, расслабился «на спинке», ощутил телом всем блаженную прохладу воды и отрешился от всего. Долго витал его взгляд в бесконечном небе, пока не почувствовал Витька, что тело насытилось, остыло до крайности, и вот-вот начнет его бить озноб от холода. Встряхнулся, выбрался на берег, мгновенно обсох и отогрелся на раскаленном солнышке, перебрался в тенечек под навес, прилег, даже не успел, как следует глаза прикрыть, и уснул тут же. Спал долго, без сновидений и проснулся оттого, что к вечеру оживились комары и очень уж больно начали жалить тело. Сон пошел на пользу и чувствовал себя Витька теперь гораздо лучше, отдохнувшим, наконец.
Отходил Витька от сна, потягивался сладко, и совершенно случайно упал его взгляд на клетку с зайцами. Она стояла прямо, напротив, у камышовой кромки на берегу реки. Не поверил сам себе Витька, зажмурился и снова взглянул. Рядом с клеткой сидел зайчишка! Точно такой же, каких недавно они поймали, и в эту самую клетку посадили. Удивился Витька очень, – он что? – в гости к своим плененным собратьям пришел?.. Осторожно ступая, попытался приблизиться к наглецу, а тот, заметив опасность, сиганул в камыши и исчез.
И совершенно неожиданно для Витьки, клетка оказалась пустой. Дверца заперта, а зайчата исчезли. А когда внимательнее осматривал Витька клетку, обнаружил в задней стенке дыру. Узкая щель между двумя дощечками была аккуратно разработана заячьими зубами, расширена до внушительного круглого отверстия, через которое они спокойно выбрались наружу. И произошло это совсем недавно.
Зайчишка, который попался Витьке на глаза, исчез в камышах, клином из реки выступающих. Вокруг этого куста пустошь – поле выкошенное. И нет никого на этом поле. Значит, в кусту камышовом зайчата отсиживаются, – некуда больше им деться.
Решил Витька выкурить их оттуда, и может быть, если удастся, поймать снова – хотя бы одного. Вооружился вилами, тыкал ими в заросли, бил по камышу, шумел устрашающе. Надеялся выгнать их в поле. А другого ничего и не придумаешь. Плотной стеной стоит камышовый остров, и сам внутрь его не протиснешься. Да и толстый слой многолетнего валежника – высотой по пояс, отпугивает. А зайцам в самый раз, в этой гуще спрятаться. Не высовываются наружу и все! Никакой шум на них не действует. Понял Витька, что напрасны его усилия и решил просто притаиться, подождать. Авось, успокоятся зайчата и сами выглянут. Не могут же они в камышах сидеть бесконечно.
Времени много у Витьки – спешить некуда. Но долго ждать не пришлось. Прошло лишь несколько минут и вдруг донеслись до слуха его странные звуки – фыр-р-р, фыр-р-р… Шли они с той стороны камыша, который в реку уходит. Соскочил Витька, кинулся к плоту, откуда река просматривается, и тут же увидел своих зайцев. Всех – четырёх. Плыли они клином, и первый зайчишка уже достиг середины реки.
Витька видел дома несколько раз в речке Терс плавающую ондатру. Вот на неё и были сейчас зайцы похожи. На поверхности воды – только головы ушастые, ноздри усатые, да глаза выпученные – на берег желанный устремленные. И громкое – фыр-р-р, фыр-р-р, фыр-рр на всю округу.
Витька изумился очень! Несколько мгновений осознавал реальность. А как же тогда дед Мазай, который зайцев на лодке спасал от наводнения? Зачем их спасать, если они умеют плавать? А то, что зайцы, оказывается, умеют плавать, ну как теперь сомневаться в этом – вот они, в реальности, все на виду, рассекают водную гладь! Витька хотел было на плоту добраться до них и выловить прямо из воды, но пока соображал, время было упущено. А зайцы и не думали его дожидаться, спокойно добрались до противоположного берега и шмыгнули в камыши. В отличие от Витьки зарослей камышовых они не боялись.
Так и сбежали зайцы от него, а если быть точным – уплыли. Витьке только и оставалось – наблюдать за этим собственными глазами. Но ведь до этого был он уверен, что зайцы не умеют плавать. Все так думают!
Приедет бригада из Уланбеля, придется объяснять им, куда делись зайцы, придется рассказывать. Но ведь не поверят они Витьке, да еще тому, что без посторонней помощи сбежали, на другой берег переплыли…
Так и случилось. У Витьки было вещественное доказательство – дыра в клетке заячьими зубами выгрызенная, но осматривать клетку никто даже и не стал. Все считали, что пожалел Витька зайцев, воспользовался случаем, что один остался и отпустил. А может быть, даже специально притворился уставшим, чтобы остаться одному и без помех выполнить задуманное.
Особенно не верил Витьке Шурка, ни одному слову его не верил! Знал что Витька жалельщик отчаянный.
– Да-да-а! – похохатывал, – ври больше! Дыра в клетке!? – так сам же ты её и вырезал ножичком – для маскировки! Знал же, что рано или поздно зайцы в суп попадут! Ладно уж, – помог им сбежать и правильно сделал! Пусть себе живут…
Витька оправдывался, горячо отстаивал свою невиновность, а потом смирился, и на друга за его дурацкую недоверчивость решил не обижаться…
