Пролог
Холодным было это утро. А она никогда не любила холод. У нее постоянно мерзли ноги.
И за это он называл ее лягушкой.
Она не обижалась. Прощала ему это.
Как всегда прощала все.
И сегодня застывшие на стеклах разнообразными узорами капли дождя впивались в сердце сотнями, тысячами острых иголочек, пронзая, казалось, каждую частичку ее существа. Бередили раны, оставляя новые порезы и зарубцовывая ее вновь. Жадно и мучительно выпивая до дна всю ее, не оставляя ни капли на то, чтобы выжить в агонии собственного безумия.
Сегодня было особенно холодно.
Она сидела в кресле, поджав под себя ноги, и невидящим взглядом смотрела на печку, в которой со звучным хрустом потрескивали дрова.
Руки тоже замерзли и к тому же дрожали, поэтому она спрятала их в длинные рукава шерстяной кофты.
Она закрыла глаза. Ресницы мгновенно задрожали, по щеке скатилась одинокая слезинка и коснулась губ. Она слизала ее языком и тихо всхлипнула.
Страшно… Больно… Одиноко…
Как же ей теперь жить со всей этой болью?! С одиночеством?! Со страхами и сомнениями?!
Как теперь жить… без него?!!
Она уткнулась головой в подушку, зажатую между локтей, спрятала щеки, по которым покатились соленые капли ее боли и отчаяния, в широких рукавах огромного свитера. И заплакала, не сдерживая слез. Никто не увидит ее слез. Никто не услышит громких стонов ее горечи и криков безумия.
Она сама все решила.
А теперь не знала, как с этим жить.
Она сжалась в комочек, поджала под себя ноги сильнее, положила голову на подлокотники кресла и тяжело вздохнула. Сердце словно бы разрывалось на части. А из легких будто бы выкачали весь кислород.
Хотелось не сдерживаться больше, не мучить себя. Закричать. Громко. Надрывно. Резко. Заявить миру о всей своей боли. Но она не могла… Она научилась скрывать боль.
И к тому же… кто мог подумать, что будет ТАК больно?!
Она приоткрыла глаза и невидящим взглядом уставилась в потолок.
Она сама все решила. И никто уже не мог ей помочь.
Он никогда не хотел детей. Он не любил детей. Не умел с ними обращаться. Когда видел чужого малыша, обязательно отворачивался в сторону, словно и не замечая его.
А она хотела. Желала ребенка. Просто жаждала держать своего малыша на руках и убаюкивать его, петь ему колыбельные и шептать на ушко какие-то сладкие слова, целовать его перед сном, касаясь губами мягкой нежной кожи и зажимать маленькую ладошку пальцами.
Она отчаянно хотела от него детей.
Слезы вновь коснулись уголков ее губ, оставляя во рту противный солоноватый привкус.
Теперь уже поздно о чем-либо думать. Слишком поздно.
Она тяжело вздохнула и покосилась на дверь ванной комнаты.
Почти полчаса прошло. А она так и не зашла туда.
Боялась. Очень боялась. Того, что там увидит. Или не увидит…
Страшно.
Холодно.
Она обхватила себя руками, передернув плечами.
Заставила себя приподняться, встать на ноги. Дрожа и обхватывая себя руками, она прошла в ванную комнату и закрыла дверь на ключ. Прислонилась к двери, боясь подходить к полке. Но все же сделала шаг вперед, осторожный и размеренный.
Руки дрожали, когда она холодными пальцами подхватила белую полосочку.
Закрыла глаза, словно собираясь с силами, широко распахнула их.
Мир вспыхнул миллионами разноцветных огней… и тут же погас.
Он никогда не хотел детей.
А она отчаянно в них нуждалась.
Возможно ли жить рядом, когда ОН – презирает, а ОНА – терпит его презрение?
Когда ОН – изменяет, а ОНА – ночами ждет его в пустой постели и прощает противный запах чужих духов, которыми пахнет его рубашка?
Когда ОН – берет всегда то, что хочет, не давая ей ничего, а ОНА – отдает ему себя без остатка, не требуя ничего взамен?
Что может связывать двух людей такое долгое время?..
Не любовь?.. – одержимость…
Не презрение!.. – зависимость…
ОНА уже не сможет уйти, а ОН уже никогда ее не отпустит…
