Жил был пёс, и звали его Петрович. Многие удивлялись, как это угораздило собаке получить такую кличку, а дело было так.
Возвращался как-то с работы Пётр Иваныч в добром расположении духа и под винными парами. Он считал, что не выпить в день зарплаты - грех, и единомышленников ему никогда долго искать не приходилось. Мини вечеринка на троих удалась на славу, и Пётр Иваныч шёл нетвёрдой походкой в направлении своего дома. Временами он останавливался и переводил дух. Приличная доза спиртного значительно изменила его походку на неравномерный зигзаг, но Пётр Иваныч не сдавался и целеустремлённо шёл к вожделенному подъезду и месту прописки. Оставалось пройти совсем немного, и, когда он в очередной раз остановился, к нему вдруг подошли двое ребятишек лет десяти, мальчик и девочка, и попросили забрать щенка, которого девочка заботливо прикрывала своей кофточкой.
- Возьмите его, дяденька! – жалобно просила девочка, - он такой хорошенький!
- Возьмите, пожалуйста, - вторил ей мальчик, - его маму машина сбила, четверо малышей без сиськи остались. Троих мы уже пристроили, это последний – четвёртый…
Пётр Иваныч даже несколько протрезвел от жалости к Божьей твари, попавшей в беду. Он протянул руку и погладил малыша, который тихонько заскулил от его прикосновения. И, уже не раздумывая, мужчина принял из рук девочки щенка и сразу же засунул его себе за пазуху, прикрыв драгоценную ношу полой ветровки.
Супруга встретила Петра Иваныча неласково, с порога завелась ругаться, глядя на нетрезвого мужа. На её удивление, муж на крики не отреагировал, и, сделав заговорческое лицо, с улыбкой сказал:
- Нин, ты глянь кого я принёс! – и, бережно вытащив из-за пазухи тёплый комочек, протянул его жене.
Нина, принимая на руки сонное собачье дитя, невольно улыбнулась:
- Ну и ну… хоть бы раз ты прошёл мимо этих паршивцев, - проворчала скорее для проформы. – он же кроха совсем, где ты его подобрал?
- Дети отдали, - виновато произнёс Пётр Иванович, - мамку его машина сбила, четверых щенков осиротил какой-то негодяй…
- Носятся ведь, как угорелые… - согласилась с досадой жена, - чем кормить-то его теперь? Ведь он только сиську мамкину и знал…
- Нина, - обрадовано отозвался Пётр Иваныч, - а у нас же смесь для детского вскармливания где-то оставалась, он же - дитё тоже, хоть и собачье…
- Попробую… - неуверенно ответила Нина, одной рукой придерживая щенка, а другой пытаясь вытащить из шкафчика коробку с остатками детской молочной смеси, оставленной дочерью для внука.
Пётр Иванович с неожиданной прытью подскочил к жене, и достал с полочки нужную коробку.
Нашлась в доме и бутылочка с соской. Дочь приезжала нечасто, внуку ещё и года не исполнилось, когда она перевела его на молочные смеси, за отсутствием грудного молока.
Совсем скоро Нина уже кормила щенка молочной смесью. Видимо он был очень голоден - бутылочка быстро опустела, и, как будто в знак благодарности за своё спасение, малыш лизнул Нине руку. От этой ласки Нина расчувствовалась и погладила его по шёлковой шёрстке.
Щенок оказался премиленьким. Его шёрстка была шоколадно-рыжего цвета, а ушки потешно свисали на мордочку, с карими глазами. Пока ещё трудно было определить его породу, судя по всему, смесь «двортерьера» со спаниелем, но это уже не имело никакого значения.
- Ну и как мы назовём этого сукина сына? – ворчливо, но с тёплой улыбкой спросила Нина.
- Как-то назовём… - замешкался Петр Иваныч, - но почему сразу «сукин сын»?! Небось член нашей семьи теперь будет…
- Ага, - с иронией поддакнула супруга, - ты его ещё усынови, и будет тебе кобель Петрович.
- А что? - обрадовался Пётр Иваныч, - вполне себе хорошая кличка – Петрович! Так, пацан? – обратился он к щенку, который крутил головой, внимательно глядя на них обоих, - будешь Петровичем?
- тяфф… - подал голос щенок, - как будто соглашаясь.
Так и повелось. Петрович быстро подрастал, и скоро превратился в красивого пса с несколько кудрявой шерстью шоколадно-рыжего цвета. Да, он не был спаниелем с родословной, но та преданность, которая читалась в его глазах, не давала усомниться в его благородном происхождении.
Теперь после работы Пётр Иваныч спешил домой, ведь его там ждал Петрович, с которым он непременно гулял в скверике возле дома. Иногда с ними гуляла и Нина – пёс, сам того не ведая, скрепил их супружеские узы, где спиртное постепенно сошло на нет. Теперь, когда Петрович превратился в этакого красавца, с мощным корпусом и крупной головой, соседи стали с опаской на него поглядывать, и всё чаще спрашивали, почему это они собаку выгуливают без поводка и без намордника? Когда вопрос встал ребром, Пётр Иванович вынужден был купить намордник и поводок.
Надевая на Петровича намордник, Пётр Иваныч читал недоумение в глазах пса, но тот не выдал ничем своего волнения, как будто понимал, что хозяин не желает ему зла, и намордник – это вынужденная мера от недобрых соседей.
Петрович и впрямь стал членом семьи и всеобщим любимцем. Характер он имел сдержанный, зря голос не подавал, и всегда терпеливо ждал выгула, не огорчая хозяев собачьими проделками. Он был уже довольно взрослым псом, когда случилась беда.
В тот день Нина слегла с температурой, и вызвав на дом врача, не вышла на работу. Пребывая в полу бредовом состоянии, даже выгулять пса у неё не было сил.
Петрович сидел на своём коврике, положив голову на лапы, сочувственно наблюдая за кашляющей хозяйкой, и терпеливо ждал возвращения с работы Петра Ивановича.
Внезапно Петрович забеспокоился, заскулил и стал проситься на улицу. Нина удивлённо посмотрела на пса, никогда он не вёл себя так обеспокоено.
- Наверное, в туалет хочет, - подумала Нина, но встать не было сил, поэтому она лишь тихо прошептала: – Петрович, терпи, скоро Пётр Иваныч придёт с работы, с ним и сходишь. Прости, я не в силах тебя вывести…
Но пёс продолжал скулить у входной двери, всем своим видом показывая, что ему нужно выйти. Нина сделала неимоверное усилие, чтобы встать и открыть Петровичу дверь. Он выскочил из квартиры, как ошпаренный, и понёсся по лестнице вниз.
- Ого, - подумала удивлённо Нина, - видимо и впрямь невмоготу было потерпеть…
Едва дойдя до дивана, Нина буквально свалилась с ног от навалившейся слабости.
А Петрович, выскочив на улицу, помчался в сторону, откуда хозяин всегда возвращался с работы. Он бежал так быстро, что прохожие невольно останавливались, недоумённо глядя ему вслед.
Пётр Иваныч не спеша шёл с работы домой привычным маршрутом. Сегодня он шёл медленно, держась рукой за сердце. День выдался непростой. Вот уже неделю среди коллег шли разговоры о грядущем сокращении. Эту новость многие ждали с трепетом, потерять работу никому не в радость, тем более в период всеобщего кризиса. И вот сегодня вывесили списки тех, кто попал под сокращение. Не минула эта незавидная участь и Петра Иваныча. В конце рабочего дня, найдя себя в списке, он почувствовал, как резануло острой болью в сердце. Присев на подоконник в коридоре возле отдела кадров, Пётр Иванович попытался отдышаться. Когда немного отпустило, вышел на улицу и тихонько побрёл домой. Оставалось пройти ещё полпути, когда он почувствовал себя совсем худо, и стал оседать на тротуар. Перед тем, как потерять сознание, он вдруг увидел перед собой близко-близко скулящую морду Петровича, и с улыбкой прошептал:
- Петрович… - проваливаясь в темноту…
Пёс метался возле хозяина и лаял, но прохожие шли мимо, не обращая на него внимания, наверное, думали, что пьяный валяется, помочь встать хозяину никто из них не торопился. И тогда Петрович жалобно заскулил, а потом и завыл сидя рядом с неподвижно лежащим хозяином.
И нашлась-таки добрая душа. На вой Петровича из проходящей мимо толпы вышла девушка, которая присела возле Петра Иваныча, пощупала пульс и крикнула:
- Помогите, человеку плохо!
На её крик остановились ещё несколько прохожих, которые помогли вызвать скорую помощь. Когда Петрович попытался заскочить в машину вслед за девушкой, его остановил шофёр скорой:
- Уберите псину! Не положено!
- Это его собака, - возразила девушка, - нельзя бросать!
Так Петровичу повезло доехать до станции скорой помощи. Из машины хозяина быстро повезли в реанимацию, и Петрович покорно уселся возле входа в больницу, и, ожидая его, положил голову на лапы.
Хозяина не было очень долго. Потом к нему подошла девушка, которая сопровождала хозяина, и присела рядом с Петровичем.
- Пёсик… хороший… - произнесла она тихо и растроганно, - спас ты своего хозяина… инфаркт у него… Ещё немного и – не успели бы… Хороший пёсик… Пойдём со мной?
Но Петрович лишь грустно посмотрел на девушку и остался лежать в позе ожидания. Девушка вздохнула, немного постояла возле пса, и ушла.
Она вновь появилась утром. По-дружески потрепав Петровича за шею, девушка насыпала на газетку корм, налила в принесённую с собой плошку воду из бутылки. Петрович грустно посмотрел на девушку и остался лежать.
- Тебе обязательно нужно поесть, - обратилась к нему девушка. – Будь умницей, поешь. Тебе нужно кушать, чтобы дождаться своего хозяина, понимаешь?
Петрович посмотрел девушке прямо в глаза, как будто понимая, что она говорит, и стал есть. Потом с жадностью вылакал всю воду.
- Ну, вот и молодец! - похвалила его девушка, и налила ещё воды в плошку.
Несколько дней спустя уже весь персонал больницы и пациенты знали историю, как собака спасла своего хозяина, который с обширным инфарктом всё ещё находился в отделении реанимации. Много было желающих покормить пса, но он брал пищу только из рук девушки,
Это ты ещё про одноглазого пирата не читал - там точно до слёз...
Этот рассказ написан "с натуры" лишь одним эпизодом о том, как пёс помог человеку. В подлинной истории это был НЕ домашний, а дворовый пёс, которого спасённый мужчина лишь "подкармливал", как многих дворовых, бездомных собак... 
Сейчас трудно выбрать, ибо эта фраза звучит повсеместно...
Всегда читаю про них, да и у самого есть немного в моих сочинениях, основанных на реальных событиях из жизни.