О событиях времён Гражданской войны в своём родном селе Пустынном мой отец Кудренко Константин Ванифатьевич, конечно, сам не мог помнить. Что-то рассказывал ему отец Ванифатий Иннокентьевич, что-то – мать Прасковья Матвеевна, а что-то и его дед Спицын Матвей Андреевич.
Дед Ванифатий родился 1 января 1900 года. По старому стилю это 20 декабря 1899. Он был на один год старше ХХ века, полного впечатляющих событий. Бабушка родилась в 1903 году, а её отец Матвей Андреевич - в 1853 году, он был на полвека старше своей самой младшей дочери.
К 18 ноября 1918 года, когда адмирал Колчак арестовал в Омске Директорию (Временное Всероссийское Правительство), в Пустынном была уже крепкая большевистская организация. Основу её составляли вернувшиеся с Первой Мировой фронтовики, но были и невоевавшие. В ячейке кроме деда Ванифатия Кудренко, был брат моей бабушки Прасковьи Сергей Матвеевич Спицын, а так же Александр Шелестов, Сергей Вахрамеев, Игнатий Дурнов, Пётр Сергеев, Иван Соломенников, Красннояров, Ячменёв. Среди последних были и участники февральской революции, члены фронтовых солдатских комитетов.
Адмирал Колчак приехал в Омск 13 октября 1918 года, а 18 ноября уже провозгласил себя Верховным правителем России. Деда Ванифатия мобилизовали в армию Колчака в 1919 году, внезапно. Вместе с другими мобилизованными его привезли на станцию Марьяновскую Омской области.
Адмирал Колчак приехал в Омск 13 октября 1918 года, а 18 ноября уже провозгласил себя Верховным правителем России. Деда Ванифатия мобилизовали в армию Колчака в 1919 году, внезапно. Вместе с другими мобилизованными его привезли на станцию Марьяновскую Омской области.
Пустынские большевики проводили активную работу по срыву колчаковской мобилизации не только в своей волости, но ездили и в другие. Многие жители села дезертировали из Белой Армии и прятались по густым пустынским лесам и оврагам, некоторые - до самого прихода Красной Армии. В деревенской общине к тому времени уже не было прежнего единства. Нашлись те, кто донёс белым о «подрывной работе» односельчан. Ярыми сторонниками Колчака в Пустынном были зажиточные крестьяне Долговы, они действовали под руководством местного священника Терлецкого. Хорошее знание местности помогало им выслеживать дезертиров и уклоняющихся от призыва. Терлецкий вызывал белых, и те арестовывали скрывавшихся. Процедура была отработанной. Большевики Красннояров, Ячменёв, Пётр Сергеев, моряки Гасанов и Стефанцев были избиты нагайками и отправлены в тюрьму.
Но многие продолжали скрываться. Среди них был муж сестры моей бабушки Прасковьи Иван Алексеев, братья Андрей и Фёдор Неворотовы, их однофамилец Василий Неворотов и живший на Зелёной улице Прокопий Мищенко. Конечно, они иногда по ночам были вынуждены приходить домой, чтобы запастись продуктами и хоть немного побыть с родными.
Прадед Матвей. Долговы заподозрили, что Иван Алексеев приходит и в дом своего тестя, моего прадеда, отца бабушки Прасковьи – Спицына Матвея Андреевича. Прадеду было в то время уже 66 лет (как мне сейчас). К тому времени он успел послужить в Армии Александра Второго, поучаствовать в войне с турками в 1877-1878 годов в Болгарии. Потом служил там же при посольстве до 1885 года, вернуться оттуда в звании поручика, (старшего лейтенанта, по нынешнему) кавалером орденов и привёз оттуда нашу прабабушку, болгарку, которая была младше его на 16 лет.
Прадед Матвей. Долговы заподозрили, что Иван Алексеев приходит и в дом своего тестя, моего прадеда, отца бабушки Прасковьи – Спицына Матвея Андреевича. Прадеду было в то время уже 66 лет (как мне сейчас). К тому времени он успел послужить в Армии Александра Второго, поучаствовать в войне с турками в 1877-1878 годов в Болгарии. Потом служил там же при посольстве до 1885 года, вернуться оттуда в звании поручика, (старшего лейтенанта, по нынешнему) кавалером орденов и привёз оттуда нашу прабабушку, болгарку, которая была младше его на 16 лет.
Самим Долговым не удавалось выследить Ивана Алексеева, но они были уверены, что в селе он бывает, а тесть это скрывает. Доложили местному «батюшке» Терлецкому. Тот вызвал карательный отряд из Камышино-Курска. Прадеда, поручика царской армии и кавалера царских орденов арестовали. Командир карателей, прапорщик орал на него:
- Где скрываешь зятя? Говори, а то не посмотрю на твои ордена, звания и возраст, прикажу выпороть плетьми! Не пожалею!
Матвей Андреевич не сдавался, отвечал чётко, по-военному:
Матвей Андреевич не сдавался, отвечал чётко, по-военному:
- Не могу знать! Зять ко мне не приходит!
Офицера армии царя-освободителя Александра Второго посадили под арест в холодное помещение без еды и воды. Отпустили только через сутки.
Потом Долговы всё-таки выследили скрывавшихся односельчан, тайно вызвали карательный отряд. Каратели устроили облаву в районе Крутого лога и поймали скрывавшихся от мобилизации. Иван Алексеев и Василий Неворотов получили по семьдесят пять ударов плетью, остальные пятеро – по двадцать пять. Все семеро после этого оказались в тюрьме.
Почему население в своей основной массе не поддерживало Колчака? Все знали, что помощь Антанты далеко не бескорыстна. Взамен бывшие союзники требовали территориальных уступок. Они оккупировали национальные окраины, провозглашали их независимыми государствами. Всё это предопределяло победу большевиков сначала в умах думающих царских офицеров, а потом и на полях сражений. С населением Белая армия не церемонилась, проявляла жестокость. Поэтому мой прадед, царский офицер и кавалер боевых орденов не поддерживал колчаковцев. Это был его не только политический, но и нравственный выбор.
Дед Ванифатий. Деду воевать, слава Богу, не пришлось. Когда в начале ноября к Марьяновке подходили красные, небольшой отряд, к которому был причислен дед, пешком двинулся в Омск, до него было 50 вёрст. Дед уже болел тифом и свалился с железнодорожной насыпи под откос. Подошли два офицера. Чех сказал с акцентом:
- Его лучше застрелить, чтобы не мучился!
Тащить на себе девятнадцатилетнего солдатика никто не собирался. На это русский офицер ответил чешскому офицеру:
- Ты жить хочешь? И он хочет! Выживет – пусть живет!
Это было последнее, что запомнил дед Ванифатий. Как такое забудешь! Деда подобрали двое путевых рабочих и затащили в будку стрелочника. Там он провалялся в беспамятстве две недели.
10 ноября 1919 года лёд на Иртыше встал. Появилась вероятность обхода красных в любом месте, в охват города. Именно этого больше всего боялись белые военачальники. И 13 ноября их последние эшелоны ушли из Омска, всего за день до вступления в город Красной Армии. Одна из улиц в Омске называется Красный Путь, а другая – Пятой Армии. Эта армия первой вступила в Омск с северо-западной его части. Есть и улицы, названные в честь героев Гражданской войны.
10 ноября 1919 года лёд на Иртыше встал. Появилась вероятность обхода красных в любом месте, в охват города. Именно этого больше всего боялись белые военачальники. И 13 ноября их последние эшелоны ушли из Омска, всего за день до вступления в город Красной Армии. Одна из улиц в Омске называется Красный Путь, а другая – Пятой Армии. Эта армия первой вступила в Омск с северо-западной его части. Есть и улицы, названные в честь героев Гражданской войны.
Когда дед Ванифатий пришёл в себя, то и в Марьяновке, и в Омске уже были красные. Дед поехал в Омск, а потом – в своё село Пустынное, а в 1922 году он женился на нашей бабушке Прасковье Матвеевне Спицыной.
2020.
2020.
