Сообщения
Мы впервые обменялись парочкой сообщений. Романтических, я имею в виду.
Он написал:
“Я весь день думаю о тебе”.
И я ему в ответ:
“Я тоже. Не забудь принести вечером обещанную книгу”.
“Уже взял. Я помню обо всем, что связано с тобой”.
Мауро вошел в квартиру, пряча книгу за спиной, и какое-то время мы шутливо боролись, пока я ее не отняла. Я посмотрела на обложку и пораженно остолбенела.
- Мауро, это же книга о самопомощи.
- Что-то не так? Тебе не нравятся такие книги?
- Естественно.
- Но именно эту ты не читала.
- Да я их терпеть не могу.
- Ох уж мне эти предубеждения. Одно зло от них, принцесса!
Я хотела возразить, что дело вовсе не в моих чертовых предубеждениях, а в том, что эти книги сами по себе собачья чушь, но промолчала, потому что начни я говорить, меня не остановишь. Если я заведусь, то выдам ему по первое число. Типа я тоже представить не могла, что он не смотрит фильмы в оригинале, что будет называть меня заезженными "принцессой" и "милой", иначе меня постигнет та же участь: Мауро от меня свинтит. Словом, я промолчала и поцеловала его в шею долгим поцелуем.
- Спасибо, я обязательно ее прочту.
- Я не стану экзаменовать тебя по книге, – засмеялся Мауро. – Захочешь прочесть – хорошо, не захочешь – поставишь на книжную полку, и дело с концом.
В отличие от меня Мауро придает вещам надлежащее значение, и именно это мне в нем импонирует.
Мы стали готовить ужин, и когда я резала салат, меня посетила нелепая мысль.
- А ты сам читал эту книжку? – живо поинтересовалась я.
- Разумеется! А ты думаешь, я всучил тебе книгу, которую не читал?
Я замолчала. Книгу о самопомощи от нечего делать не читают, только по необходимости. Продолжая нарезать кубиками помидоры, я мысленно поклялась больше не лезть к Мауро с вопросами, но как-то само собой вырвалось:
- А зачем ты ее читал?
- Пришлось. У меня в жизни был трудный период.
- Вот как.
(Трудный период. Интересно, когда? А главное, с кем?)
Я крепко стиснула зубы, чтобы прекратить расспросы. Будь у меня под рукой коробка с нитками, я зашила бы себе рот.
- С кем?
(И где только лежит эта чертова коробка?)
- Что с кем?
- С кем тебе было тяжело?
- С бывшей.
- А-а-а.
(Значит, у него кто-то был.)
- Хочешь, расскажу о ней? – спросил Мауро.
- Нет, не нужно.
Подумав, что следует намертво зашить себе рот, я молча, со злостью кромсала помидоры, и вместо аккуратных кубиков у меня получались гигантские кусищи, которыми запросто можно было подавиться.
- Ее зовут Елена.
- Я не просила тебя рассказывать о ней.
- Конечно, я сам решил.
- Но мне неинтересно.
- Ладно, не буду, оно и к лучшему.
Мы накрыли на стол и сели ужинать. Я молчала; желание говорить пропало. Черт, лучше бы я заткнулась минут на десять раньше. Пропади она пропадом эта бывшая! У всех есть бывшие.
- Все в порядке, Ната, – мягко сказал Мауро и пристально посмотрел мне в глаза. – Мы прожили вместе четыре года, но все позади. Ты ведь тоже жила с Альберто, разве не так?
- Так, и я ничего не говорила. Ты не обязан докладывать о ней.
А когда мы лежали в постели, Мауро взял и рассказал мне о бывшей.
- Первые два года все было хорошо. Я зациклился на ней, любил без памяти, думаю, и она меня тоже. У нас обоих сносило крышу. Елена казалась мне красивой, умной, милой… Она была совершенством. Единственным ее недостатком была ревность. Поначалу я не придавал этому большого значения, думал, что со временем ревность пройдет, но вышло все наоборот, и когда мы стали жить вместе, начался сущий ад. Без нее я не мог встретиться с друзьями, пойти на рабочий ужин, запланировать что-то. Я вообще ничего не мог. У нас началась такая ругань, что ты и представить себе не можешь. Словно оголенные провода случайно соприкоснулись. Если я немного задерживался и приходил домой позже, чем ожидалось, она кричала, что ненавидит меня, и чтобы я убирался вон. Я не понимал, в чем дело, честное слово, не понимал. Я хлопал дверью и уходил, а на следующее утро она писала мне на мобильник, что плакала всю ночь, что соскучилась и не может жить без меня. И я, как дурак, сломя голову, мчался к ней, потому что понимал, что тоже не могу без нее. Мы бежали по немыслимому замкнутому кругу. Наша жизнь была сродни американским горкам: то вниз, то вверх, то ненавижу, то люблю… Наши примирения были потрясающими. Мы падали в ад, чтобы потом вместе коснуться небес, зная, что, едва мы помиримся, на наши головы снова посыплются бомбы. Вообще-то я ничего не прошу у бога, Ната, но, клянусь, что в то время молил его о встрече с кем-нибудь, чтобы забыть ее, выбраться из ямы страстей, в которую себя загнал. Я знакомился с разными девушками, спал с ними, но это лишний раз доказывало мне, что я люблю Елену. Поразительно, но через несколько месяцев у нас с ней и вправду всё наладились. Не знаю, как это произошло, но, думаю, мы просто повзрослели, и нам надоело играть. Она угомонилась, успокоился и я. Мы стали обычной парой: не ругались, не кричали, только любили друг друга, или нам казалось, что любили. Мы встречались с друзьями, решили купить квартиру, взяв ипотеку на тридцать лет. Мы строили планы на будущее, думая, что всегда будем вместе… Но мы не воплотили в жизнь наши желания; именно то, чего мы так долго хотели, и сгубило нас. Началась рутина повседневной жизни, в итоге бытовуха нам осточертела, и конец всему.
Мауро слегка отстранился, поудобнее устроился на кровати и обнял меня. Я затрепетала.
- И вот тогда однажды появилась ты. Я встретил тебя, когда уже и не надеялся. Это произошло в тот день, когда мы случайно столкнулись на корпоративе в агентстве… Мы покурили, и ты сказала, что возвращаешься в зал. Ты появилась словно ниоткуда, Ната, и точно также в никуда ушла. Я даже не успел подумать толком, кто ты, знал только, что работаешь в той же конторе, что и я. Я раздобыл адрес твоей электронной почты и написал тебе: “может, ты не против выпить как-нибудь кофе вместе со мной”. Я не думал, что ты ответишь, но получил письмо по электронке. И мы пошли в бар, помнишь?
- Да.
- Мы болтали о путешествиях, музыке, о разных глупостях. Ты слушала меня, а я думал, что ты подарок, посланный мне небом или судьбой, назови это, как хочешь. Подарок. Ты – подарок. Я видел, как блестели твои глаза, когда ты говорила, любовался, как ты над чем-нибудь смеялась, как двигалась… Боже мой, я словно парил над землей!.. И тогда я поцеловал тебя, а ты ушла, не говоря ни слова. Мы обменялись парой сообщений, и всё, ты исчезла и не давала знать о себе... Я подумал, что у тебя вполне налаженная жизнь, и не хотел упорствовать. И еще подумал, что никогда больше не увижу тебя. Но наступил день демонстрации, и все засияло для меня тем утром. Ты затерялась в толпе народа, но я нашел тебя. Я увидел тебя, и мне стало так светло, клянусь тебе, Ната.
Мы обнялись и молчали.