***
- Раз, два, три, четыре, пять… Я иду искать!
Склонившись над спящим Вадимом, Смерть, словно слепая, ощупывала воздух вокруг него длинными костяшками пальцев.
- Нет! Не трогай его! – Катя бросилась на неё и, ухватив за чёрный плащ, принялась оттаскивать от возлюбленного.
Смерть повернулась к девушке и зловеще взглянула на неё пустыми глазницами.
Проснувшись в холодном поту, девушка первым делом посмотрела на возлюбленного. Вадим спокойно спал и даже улыбался во сне.
***
У дома слепой ясновидящей Евдокии собралась большая очередь. Кате пришлось прождать полдня, пока внучка ясновидящей Маша назвала её имя и пригласила войти.
- Помогите, бабушка Дуся! – умоляюще произнесла девушка, лишь только переступила порог дома. – Мне часто снится кошмар – будто Смерть приходит за моим Вадимом. Боюсь, что с ним может что-то случиться.
- Садись, Катя, и дай мне руку, - Евдокия указала на табурет напротив неё. – Нет, Вадиму твоему как раз ничего пока не грозит. Ему пожелали смерти, но он провёл ритуал на чёрном зеркале, и Смерть его теперь не видит.
Услышав это, Катя облегчённо вздохнула.
- Погоди радоваться. Зато она видит тебя. И если это зеркало не разбить, ты умрёшь. Вижу, это зеркало в доме Вадима, в тумбочке возле кровати. Поспеши. Смерть уже близко, и завтра она тебя заберёт… Маша, зови следующего…
***
Вернувшись домой, Катя и вправду обнаружила в тумбочке у Вадима чёрное зеркало. Разбить его, чтобы спастись самой? Как просто! Но тогда Вадим погибнет! Как же тогда жить без него?... В конце концов, она бережно положила зеркало обратно:
«Нет, только не он! Пусть лучше я! Без Вадима мне всё равно жизни не будет!»
Ночью Смерть снова явилась и уже не только зловеще косилась на Катю, но и тянула к ней свои руки. Значит, уже завтра!
Провожая любимого на работу, девушка долго целовала его в губы, желая напоследок сполна насладиться их сладостью.
- Я люблю тебя! И буду любить тебя до самой смерти!
- Я тебя тоже очень люблю! Чао, малышка!
Когда он скрылся из виду, Катя позвонила Даше.
- Приходи ко мне, принеси мой любимый торт с черносливом. Посидим, поболтаем.
Через полтора часа сёстры уже сидели за столом и болтали о пустяках. Катя всё никак не могла собраться с духом, чтобы сказать Даше, что скоро умрёт. Поэтому разговор получался обо всё на свете и в то же время ни о чём. Даша жаловалась на жуткую головную боль, когда у Кати зазвонил телефон.
- Возьми «Цитрамон». Он в тумбочке, в спальне, - сказала девушка, прежде чем ответить на звонок.
Когда она объяснила однокурснице Лике, что задали по макроэкономике (что за дурная привычка – прогуливать лекции, а потом обзванивать и спрашивать!) и отключила вызов, вдруг услышала из спальни звон разбитого стекла. Стремглав побежала туда. Осколки чёрного зеркала лежали на полу.
- Ой, прости, Кать, я тут зеркало разбила!
- Склеиваем! Быстро!
- Но…
- Нет времени! Давай неси скотч! Может, ещё что-то можно сделать? Впрочем, сама принесу, а то ты пока найдёшь!
Найти широкий скотч, собрать осколки, приклеить их один к другому оказалось делом нелёгким и небыстрым. Поэтому, когда девушки, наконец, закончили работу, и Катя объяснила удивлённой Даше, что Вадиму зеркало дорого как память – сказать правду она так и не решилась – раздался звонок мобильника.
- Алло!
От услышанного время словно остановилось. Звонили из больницы… Вадим… Авария… Множественные переломы позвоночника… Спасти не удалось…
- Ты его убила! Ты! – словно разъярённая волчица, Катя кинулась на сестру. – Я не буду без него жить! Не буду!
***
Говорят, время лечит раны. Катя не могла точно сказать, так ли это. После гибели Вадима мир словно перестал для неё существовать. Хотелось покинуть его и больше никогда не возвращаться. Но Даша не оставляла сестру, она буквально следила за ней. Зашла в ванную в тот момент, когда Катя бритвой вскрыла себе вены. Остановила кровь, перебинтовала. Оказалась в комнате, когда Катя встала на подоконник, чтобы прыгнуть с восьмого этажа. Оттащила, закрыла окно. Она просто караулила её денно и нощно. Сначала Катя злилась и ненавидела её. Однако мозг постепенно примирялся с утратой, дикое отчаяние и желание умереть мало-помалу уступало место тихой скорби.
Живых родственников у Вадима не было – на сороковины собрались помянуть покойного только трое: Катя, её сестра и Петя – его армейский друг, с которым они служили в Чечне по контракту.
- Ну, что, помянем Вадика – пусть земля ему будет пухом! – говорил Петя каждый раз, как опрокидывал в себя стопку с водкой.
- Может, закусишь? – предлагала Катя, придвигая к нему то салат, то рулетики.
Но Петя всякий раз отказывался. Все уже потеряли счёт наполненным доверху стопкам, которые перекочевали к нему в рот.
- Ну, вот как так? – произнёс он, глядя вперёд осоловевшими глазами, при этом язык его заплетался. – Мы же вместе проводили ритуал. На чёрное зеркало наговаривали. Ну, чтобы смерть типа отвалила. А Вадька всё равно… А какой мужик был! Реально крутой! Как мы тогда этим чеченам врезали! БТРами по их халупам – было ржачно! А как эту тёлку отымели! Ссыкуха малолетняя визжала, как недорезанная! Гы-гы-гы! Отымели – а потом как шмальнём из БТРа, мозги нахрен повылетали! Гы-гы-гы! А мамашка её визжит, как свинья: а, чтоб вы сдохли! Накаркала, ведьма! Вот Вадик и умер!
Ложка салата, которую Катя поднесла ко рту, так и застыла в воздухе вместе с рукой. Вадим? Как такое может быть?
- Мне ещё бабка говорила, чтобы смерть отвести, на чёрное зеркало наговорить. Вадик, наверное, своё потерял. Или разбил. Говорил же ему: носи при себе. Я вот своё ношу – и ничего со мной не делается. Живой, здоровый.
С этими словами он достал из кармана рубашки круглое чёрное зеркальце.
- Можно посмотреть? – попросила Даша.
- Смотри, только аккуратнее.
Взяв зеркало из его рук, Даша принялась внимательно его рассматривать, затем быстрыми шагами направилась на балкон и кинула его вниз.
- Э, ты чё, коза дранная! – возмущённый Петя вскочил с места.
- А вот и подыхай, раз ты такой урод!
- Слышь, ты, да я тебя!
Катя встала и преградила ему дорогу. Он оттолкнул её и бросился вслед за Дашей. Но вдруг начал, нарезая круги, хвататься руками за стену:
- Чёрт! Я ничего не вижу!... Что за… Кого искать? Меня? Сгинь, костлявая, сгинь!
А затем и вовсе упал на пол, заливаясь кровавой рвотой.
- Твою ж мать! – выругалась Даша, приближаясь к Пете. – Похоже, не дышит. И пульса нет. Зови скорую!
***
Однако помочь Пете скорая уже не могла. Если бы он выпил хотя бы стопкой меньше, может, остался бы жив. Катя с Дашей и подумать не могли, что в таком приличном супермаркете водка может оказаться палёной. Притом, не самая дешёвая.
- Блин, хорошо, что мы эту чёртову водку не пили! – говорила Даша сестре, когда они вернулись домой после дачи необходимых показаний следствию. – А то бы точно так же могли травануться!
- Да, хорошо, - проговорила Катя задумчиво. – Но вот как же так? Я же Вадима так любила! Я реально была готова умереть за него! Я не хотела без него жить! – она с сожалением взглянула на свои изрезанные руки. – А он… И тебя осуждала, что зеркало разбила. Знала бы, что он насильник и садист! Сама бы разбила это чёртово зеркало! Чтоб хоть одним уродом было меньше! Какая ж я дура! В кого я влюбилась!
- Да, ладно, Катюх, не переживай! – Даша ласково погладила сестру по голове, как в детстве, когда та падала и больно ударялась. – Главное, что ты жива и здорова. Я вот тоже в Олеге так ошиблась! Хорошо ещё, квартиру не успел оттяпать, аферист проклятый!... Что ж мы, девки, такие дуры? Вечно нас на всяких козлов тянет! А нормальных то ли не замечаем, то ли их вообще нет.
- Наверное, просто не замечаем, - ответила Катя. – Как думаешь, Даш, мы когда-нибудь научимся разбираться в людях?
- Может быть. Знаешь, Кать, я тут к одной ясновидящей ходила. Ну, слепая такая, Евдокией зовут. Хотела спросить, что делать, чтобы ты перестала по Вадиму убиваться? И знаешь, она сказала, что скоро ты встретишь свою настоящую судьбу.
