На следующее утро, часов в семь, Володька уже сидел в кресле. Сидел, и если честно, побаивался, не решался закрыть глаза и переместиться к Гермогену. Волновался Володька. А как же. Не было у него опыта общения с царём Петром, вот в чём дело. Да каждый волновался бы. Володька уже, наверное раз в десятый, прокрутил возможный сценарий разговора. Конечно же он прекрасно понимал, на деле разговор будет протекать несколько по другому. Володька мог предугадывать, но не мог знать о чём его будет спрашивать Пётр? Предстоящий разговор с царём Петром представлялся Володьке как этакая лекция на которой Пётр - внимательный слушатель, время от времени задающий уточняющие вопросы. Вроде бы ничего такого, но Володька волновался. Не каждый день и не каждому улыбается поговорить с самим Петром Великим. Волнение Володькино выражалось в том, что он сидел и никак не решался закрыть глаза, всё что-то тянул. Но, сиди не сиди, а там Гермоген, ждёт. И Володька закрыл глаза.
***
Царя Петра Володька узнал сразу, да и сложно его было перепутать с кем-то другим. Вторым из присутствующих был Александр Данилыч Меншиков, ну да, он знает о Володьке. Ну а третим был Гермоген. Выглядел он просто ужасно. Сидит, напряжённый весь, будто парализовало и бледный как полотно.
- Привет. - поздоровался Володька.
- Привет. - выдохнул Гермоген и весь как бы расслабился, как по команде вольно.
Он кивнул царю давая понять, что Володька здесь. Царь Пётр, а вместе с ним и Светлейший тоже как бы приняли стойку вольно, расслабились, лишь переглянулись.
- Гермоген, - неожиданно Володьке на ум пришла шальная мысль. А вдруг как получится? - Давай попробуем, я буду говорить вместо тебя.
- Это как? - разумеется Гермоген ничего не понял.
- Ты сиди и молчи, а я попробую говорить вслух. Вдруг как получится? Так оно будет лучше, достовернее.
- Чего? Потом объясню. Самое главное, сиди и молчи.
***
- Здравствуйте, Ваше величество. - внезапно Гермоген заговорил не своим, чужим голосом. - Здравствуйте, Александр Данилыч.
Царь Пётр и светлейший синхронно вздрогнули. Гермоген говорил не своим голосом. Сам же при этом он застыл как статуя, смотрел невидящим взглядом в каку-то одному ему известную точку и шевелил губами. Голос был более высоким нежели чем у Гермогена. А ещё, присутствовал какой-то едва уловимый акцент, не акцент, не поймёшь что. Светлейший подался вперед не иначе желая взять на себя роль собеседника. Но Пётр лишь взглянул на него и Светлейший оставил свою затею.
- Кто ты? - спросил Пётр.
- Зовут Владимир. Двадцать пять лет. - стараясь говорить не торопясь, разборчиво, ответил Володька. - Живу в две тысячи двадцатом году, в России, в Санкт-Петербурге.
- Как ты приходишь к нам?
- Поймите, ваше величество, я и сам не знаю. - вот оно, началось выяснение того в чём Володька и сам ни хрена не соображал.
- Зови меня Пётр Алексеевич. - Пётр тоже старался тщательно выговаривать слова. - Почему ты ко мне обратился по турецки?
- Ах это! - Володька понял. В восемнадцатом веке бытовало обращение на ты. - В наше время, Пётр Алексеевич, к старшим по возрасту, положению или к незнакомым людам принято обращаться на вы.
- Понятно. - кивнул Пётр. - Расскажи, кто ты?
***
- Да вроде бы нечего рассказывать. - Володька и правда не знал, что рассказывать, что интересует Петра? - Говорил уже, живу в Санкт-Петербурге, образование высшее…
- Что такое высшее образование? - спросил Пётр.
- Закончил университет.
- Понятно. Дальше.
- Работаю экономистом в крупной инвестичионной компании…
- Что сие означает? - похоже было царь Пётр будет задавать вопросы после каждого, сказанного Володькой незнакомого слова.
- Экономист это, - память работала в каком-то сверхрежиме. Володька быстро вспомнил их аналог профессии экономист. - это что-то типа казначея, если по вашему. Наша компания занимается тем, что вкладывает деньги в развитие других компаний от которых ожидается хорошая прибыль. Моя задача, просчитать как прибыль так и возможные убытки, это если в двух словах.
- Понятно, - кивнул Пётр — деньги в рост даёте.
- Да. Что-то типа этого.
- Что Россия? - Пётр чуть подался вперёд тем самым обознячая важность заданного вопроса.
- Россия, Пётр Алексеевич, - Володька лихорадочно сообрахал, как рассказать о стране кратко и ёмко не пускаясь в построение картин большого плана. - сегодня самая большая страна в мире.
Услышав это Пётр и Александр Данилыч переглянулись. Не надо было обладать какой-либо проницательностью, чтобы услышать, они довольны ответом Володьки. Пётр не спешил расспросить Володьку о заговоре и заговорщика. А оно и понятно, какие заговорщики если появилась возможность узнать будущее? А лиходеи никуда не денутся. Тем более со слов Гермогена Петру известно, в будущем о сыне царевны Софьи, Дмитрии, ничего неизвестно.
***
- Что армия? - вполне резонный вопрос.
- Российская армия, Пётр Алексеевич, - Володька лихорадочно вспоминал, что ему известно об армии. Выходило, что немного известно. Ну да ладно, чем богаты, как говорится. - Если по количеству вооружения, вторая в мире.
- Кто первый? - в голосе петра зазвучали стальные нотки.
- Америка, Соединённые Штаты Америки. - вспомнив про Америку Володька почему-то успокоился. - Сейчас этого государства нет. Это британские колонии за океаном. Они объявят о своей независимости через лет пятьдесят-шестьдесят от вашего года.
- Америка, говришь? - переспросил Пётр. - И что Америка?
- Сильная страна, Пётр Алексеевич. Промшленность, то есть, ремёсла сильные. Опять же, денег много.
- Ты про армию говори. - перебил Володьку Пётр.
- Я не военный, Пётр Алексеевич. Что знаю, то и говорю. Знаю, что по оружию Россия впереди других стран, и Америки тоже, лет на пятьдесят.
- Это как?
- У России есть такое оружие, которое в других странах если и придумали, сделать не могут.
- Слышал, Данилыч? - Не скрывая улыбки обратился Пётр к Меншикову.
- А подругому никак, Мин херц! - воскликнул Меншиков. - Мы завсегда им хвосты надирали. Выходит, и в будущем надираем. Молодцы, потомки!
- Например, у нас есть ракеты которые могут пролететь вокруг Земли и попасть туда куда надо. Как говорят наши военные, в форточку влететь. А у тех же американцев таких ракет нету. И вообще, кроме нас, ни у кого нет.
- Что такое ракеты?
- Что-то типа петард, только очень большие.
- Слышал, Данилыч?! - пётр вскочил из кресла и принялся расхаживать по комнате. - Не зря, Данилыч, не зря мы с тобой ночей не спим, трудимся, живота не жалеем. И держава вся трудится. Не зря! Порадовал, Владимир. От меня и от всей России тебя благодарю. - Пётр хотел было расцеловать говорившего, но взглянув на него увидел только Гермоген. Володьки, разумеется, не было.
Словно очнувшись от сладких грёз Пётр перестал ходить по комнате, подошёл и уселся в кресло.
***
Наверное минут пять Пётр молчал, не иначе переваривал услышанное. А затем, вот оно из-за чего весь сыр-бор спросил:
- Как ты узнал об измене.
- Я, Пётр Алексеевич, приболел. На работу не ходил, дома сидел. - фу-ф, теперь будет отвечать гораздо легче. - И захотелось мне посмотреть на место службы Гермогена. Так я очутился в твоём Летнем дворце. В приёмной, помимо секретаря и писарей, ну и Гермогена, сидели два офицера и о чём-то шептались. Не специально, получилось так, я оказался в аккурат над ними. Что услышал, ты знаешь. Я ничего не утаил, незачем мне.
- Как думаешь, измена большая? - весёлость Петра как ветром сдуло.
- Не знаю, Пётр Алексеевич. Думаю, не очнь.
- Почему?
- Чем больше народа вовлечено в какую-то тайну, тем больше вероятность её разглашения. Здесь же этого не наблюдается. Отсюда вывод, их немного.
- Резонно мыслишь — кивнул Пётр.
- Ты можешь проследить тех офицеров? Куда они ходят? Где другие изменники? - первый раз за всё время подал голос Меншиков.
- Вообще-то могу. - ответил Володька. - Только не сегодня. Давайте в следующую субботу. Ты, Пётр Алексеевич, подзадержишь их на службе. Как только я появлюсь, Гермоген узнает, пусть он у тебяя в кабинете находится. Тогда и отпускай их.
- Хорошо, хорошо. - согласился Пётр. - Так и сделаем. А ты можешь к кому—нибудь другому приходить, не только к Гермогену? - вот это вопрос так вопрос, в репертуаре царя Петра.
- Нет, Пётр Алексеевич. Я даже не могу проникнуть в дом где нету Гермогена.
- Чудно. - протянул Меншиков.
- Чудеса, Данилыч, на то чудеса и есть, что редко встречаются. Не привыкли люди к чудесам. - ответил Пётр.
