1.
- Нэт! Не смей даже думать, - Аграм боялся нарушать заветы Корана.
Если пригласил за порог чужака, обращаться следует, как с гостем, до тех пор, пока не покинет дом. Вытянув длинные ноги, вожак расположился на диване, из настоящего красного кедра. На мельницах производили очень качественную мебель. Не только мололи зерно, но и взбивали шерсть, ковали железо. Принцип вечного бесплатного двигателя основывался на силе водных потоков и реже — ветра. Зачем правительству понадобилось уничтожать мастерские? Гораздо проще забрать себе, допустим, в колхоз. Устройства настолько надежные, что советская власть не нужна. Крестьяне и без нее проживут.
Барыге Аграму повезло занять особняк. Прежний владелец — тоже купец бежал за море. Какой смысл рисковать, находясь в зоне военных действий? В 21 веке такой зоной стал целый мир. Отмывание денег и изъятие ресурсов достигло абсурда. Основная продукция, как сахар, мука, масло — все годами лежит на складах и утилизируется. Коренное население перетасовывают, словно карточную колоду. Хотя Коран не одобряет азартные игры, это не остановило курдов.
Бородатые парни оказались не менее заинтересованными, чем казаки. Не чинясь, расположились прямо на полу гостиной. Потолки очень высокие, около четырех метров, под стать забору. Просторный коридор уводит вглубь особняка, достойного знатного дворянина. Ковры на стенах хранят тепло. Изящная сабля, с цветной рукоятью на постаменте, выполняет роль украшения. Хитрый торговец предпочитал действовать чужими руками.
Сотар кидал жадные взгляды в сторону товарищей. Заботу о пленнике поручили ему, раз проявил инициативу. Горцу вовсе не хотелось до конца следующего дня пялиться на глупую рожу неверного. Проще всего стреножить — связать, словно ретивого коня и запереть в надежной кладовой.
- Иди уже, э… - нетерпеливо подталкивал в спину.
Любой чулан подойдет. А за игрой в кости быстрее пролетит томительное ожидание. Азартные гортанные фразы подстегивали конвоира скорее прекратить бессмысленную возню. Над пухлым низкорослым офицером чернобородый чувствовал полное превосходство. Аллах свидетель, наберут в армию увальней! Упиваясь легкой победой, курд расслабился и получил по голове увесистой литой вазой. Литейщики знают, на сколько тяжелые сплавы олова и бронзы. В музеях полно старинных сосудов.
С тихим стоном разбойник упал, зато очень громко. Лязгнул по выложенной керамической плитке ятаган. Местами кладка потрескалась. Пол у здания очень старый. Явно, принадлежит к эпохе Ивана Грозного. Так почему-то показалось Семену Петровичу. Правда, осознал это потом. Поначалу вздрогнул, втягивая голову в покатые плечи.
- Ты пришел меня спасти? - Света поставила вазу и прижалась к мужественной горячей груди, перекладывая всю ответственность в мужские руки.
Молодой человек дружески обнял бойкую миниатюрную красавицу. Не в первый раз признал ладную фигуру. Алеют прелестные ямочки на щеках. Молодка невольно зарделась в объятиях настоящего рыцаря. Значит, ушлый лавочник дал правильную наводку. Однако, сладкая парочка по-прежнему находилась на чужой вражеской территории.
- Сотар? - визгливо крикнул хозяин. - Ты, что делаешь?
В отличие от увлеченных горцев и блаженно задремавшего на диване дылды Ферхата, Аграм контролировал всю ситуацию в особняке. Следил, чтобы не сперли чего. Лица не прошенных гостей не внушают доверия, хотя товар с армейских складов хорош и достался почти даром. Барыга жаждал избавиться от неблагонадежной компании. Конечно, Ферхат держит вольницу в узде. Но Аграм не сомневался: в другом месте и в другое время, разбойники с удовольствием выпотрошат рыхлое тело, вытрясут тугой кошелек. Пока нужен, находится в безопасности. Знал о жестокости гостей.
Подхватив полы халата, решил посоветовать, куда пристроить пленника. Остальные спокойно пьют айран. Кислый, почти газированный, напиток хорошо утоляет жажду и содержит много белка, в отличие от продуктов 21 века. В собственном особняке Аграм не потерпит кровопролития. При виде освободившейся девушки всплеснул руками. Слова, готовые сорваться с языка, застряли в глотке, ибо к нежному горлу поднесли острое лезвие. Достаточно одного касания! Убивать очень легко. Для этого вовсе не обязателен курс молодого бойца спецназа. Некоторые посвящают боевым искусствам всю свою жизнь. Родить и воспитать человека, а не мразь, гораздо сложнее — это настоящая ответственность и труд.
- Во имя Аллаха! - сдавленно прохрипел толстяк. - Что за глупые шутки?
Он до конца не верил, да и не хотел признавать опасную ситуацию. Правоверные договаривались между собой. Ради чего, шайтан побери, нарушать обязательства? Как и всякий мужчина, Аграм грамотно строил логические цепочки. Опустив глаза, наконец, уткнулся в стоптанные сандалии прежнего обладателя клинка. Саблей или другим тяжелым оружием гораздо проще рубить, зато ятаганом лучше колоть и резать. Торговец ощутил слабость в ногах, настолько похолодело сердце в груди.
Лихорадочно искал пути спасения. Едкие капли пота заливали зрачок, но не поднял руки, чтобы не спровоцировать офицера. Да, последний не похож на великого воителя. Наверняка, недавний выпускник военного корпуса. С кадрами у русских проблем нет! В Империи хватает добровольцев и человеческих ресурсов с избытком. Единственная трудность — большие расстояния. Переброска войск из-за этого сильно затруднена. Без обоза, продовольствия и припасов компания надолго останавливалась, о чем свидетельствует ряд историков.
- Отпусти меня, дорогой гость, я тебе не враг, - ласковым маслянистым голосом начал толстяк. - Ты хороший человек, не такой, как они…
Аграм говорил с легким, едва заметным, акцентом. Заплывшие глазки плутовато бегают. Нос утонул в пухлых щеках. Явно, любитель вкусно покушать. Уши потешно торчат из под маленькой тюбетейки. Голова обрита на лысо, а щеки гладкие сами по себе. Всей внешностью напоминает ушлого хряка. Дай слабину и тут же вывернется и завизжит, позовет на помощь лихих джигитов.
- Пускай выведет нас из дома! - сообразила Света. - Есть же выход во двор или сад?
- Да-да, конечно, я провожу вас, - просветлел плут. - Сожалею о случившемся, не ожидал, что окажусь в вертепе с сущими разбойниками. Послал же Аллах негодяев…
Сетовал Аграм, украдкой проверяя реакцию русских. Смягчились или нет? Вырваться он даже не пытался, ибо понимал: на сколько опасен ятаган в руке офицера, с побледневшим решительным лицом. Честь слишком много значит для таких юнцов. Последнему ничего не оставалось, как довериться подлецу. Обязательно прихватит с собой, чтобы не успел предупредить курдов. Семен Петрович надеялся на денщика.
Матвейка, без сомнений, поспешил за казаками. К сожалению, большую часть забрал полковник. Александр Викентьевич направился лично проверить дорогу на Карс. Охранять крепость осталась артиллерия и пехота. Дежурить в тенечке всяко лучше, чем тряска в седле. Повезло, что еще нет настоящей жары, градусов под сорок, когда плавишься, словно масло на сковородке. Так считал Семен.
Короткий коридор оказался залит солнечным светом. На больших окнах, около двух метров высотой, сделаны широкие решетки. Голову уже не просунешь. Основной материал не металл, а какая-то бетонная смесь — заливка. Искусная работа неизвестного мастера местами потрескалась, обнажив стальной стержень.
Запасной выход, с торца, привел во двор. Там находился амбар и ясли, ибо сверху торчали пучки сена. Врытые столбы и перекрытие кровли деревянные — явный новодел. Разительно отличаются от основной блочной кладки. Вся площадь усеяна конскими яблоками.
Животные свободно разбрелись. Но как гарнизон упустил такое количество всадников? Груженые тюками с награбленным, курды прибыли с разных сторон, в роли мелких торговцев или гостей к родственникам. В принципе десяток другой человек — капля в море. Население долины около семи тысяч. Пастухи постоянно гоняют стада туда-обратно. Никто особо не присматривается.
- Вай, мои чудесные персики и сливы! - сетовал о погибших надломленных ветках Аграм.
Когда Семен убрал ятаган от нежного горла, хозяин почувствовал себя уверенно. С таким брюхом трудно куда-либо бежать. Плуту гораздо проще изобразить оскорбленную невинность. Похоже, любитель свежих фруктов переживал искренне. Некоторые виды плодовых деревьев поручик даже не знал. Черешня уже утонула в цвету. Все дружно обернулись на скрип колодезного ворота.
Бородач в чалме, с карабином за спиной, спокойно поставил ведро и только потом вскинул хмурый взгляд. Густые смоляные брови недовольно сведены. Пожелтевший выцветший халат не скрывал пояса с боевой экипировкой. Кроме патронов на поясе добрая кавалерийская шашка. Настроение испорчено тем, что один из товарищей обещал сменить на дежурстве и «случайно» потерялся. А с нарушителями разговор короткий. Привычным движением щелкнул затвором, мгновенно переводя ружье в боевую позицию…
