Старик оттащил Турноха в сторону и бросил парня в траву. Ухо, за которое он тащил воспитанника пылало красным, точно так же, как и ссадина, хорошо различимая под разорванной рубашкой. Освободив ладонь от груза, Тарт сжал её в кулак, стукнул по ладони другой руки и зарычал. Потом отошёл в сторону и некоторое время глубоко вдыхал-выдыхал, пытаясь успокоиться по давным-давно испытанному способу.
Сейчас не помогало даже это.
Очень хотелось взять большой широкий ремень и как следует отходить сорванца – то, что старик поклялся никогда в жизни не делать.
Но как же хотелось! Вот тогда бы нервы точно успокоились.
Тарт повернулся и уставился на воспитанника: тот продолжал лежать в траве, там, где его оставили и блаженно улыбался, глядя в синее безоблачное небо. Даже не потирал пострадавшее ухо.
- Знаешь, что мне хочется сейчас больше всего? – спросил Тарт, с трудом удерживаясь от того, чтобы перейти на крик. – Придушить тебя своими собственными руками. Честное слово, всякие у меня были ученики, хорошие плохие, дисциплинированные и не очень, но такого, чтобы мне хотелось кого-то придушить, никогда не было.
Турнох вздохнул и с всё той же улыбкой медленно сел. Провёл ладонью по траве, как будто гладил Мрака. Старик внезапно понял, что уже видел подобную улыбку и похожее поведение. У людей, которые каким-то чудом избежали неминуемой смерти.
Ну что же, так оно и было.
Сначала Тарт не придал значения тому, что уже достаточно продолжительное время не видит воспитанника. Ну, мало ли, тренируется на полосе, читает, или занимается ещё чем-то. Однако сердце старика, чем дальше, тем больше, наполнялось непонятной тревогой. Тарт не мог сосредоточиться на рукописи, в которой пытался систематизировать приёмы борьбы против порождений низшего ранга.
В конце концов старик отбросил перо и решил отыскать Турноха. Не нашёл его ни на полосе, ни в библиотеке, ни на заднем дворе. Принялся тщательно обыскивать дом и обнаружил, что дверь в оружейную открыта. Дверь открыта, а любимый клинок Турноха – Вороново крыло отсутствует.
Тарт почесал в затылке и вспомнил, что уже который день, приблизительно в одно и то же время, когда он садился писать книгу, воспитанник исчезал из виду. Нетрудно сложить два и два и догадаться, где он может находиться.
Догадаться и ужаснуться.
Тарт выругался, хоть и витиевато, но в этот раз очень коротко: время не позволяло заниматься успокоением нервов. Подхватил верный посох и едва не бегом направился к выходу, чуть не сшибив с ног Манса, ковыляющего с улицы в дом. Тот обронил палку и покачнулся, с недоумением глядя на бледное лицо Тарта.
- Что-то случилось? – спросил Манс, когда старик протянул ему обронённую палку. – Этот сорванец?..
Тарту не хотелось рассказывать гостю о появившейся проблеме: всё же он не до конца доверял человеку, недавно поселившемуся в его доме. Поэтому он буркнул что-то неопределённое и быстрым шагом направился прочь. Манс почесал в затылке, подумал, вздохнул и отправился в глубь дома.
Шагая по полевой тропинке, Тарт размышлял, как долго воспитанник шастает к месту, которое он так напрасно ему показал. И не в этом ли причина того, что последнее время Турнох стал неразговорчив и рассеян. Впрочем, рассеян парень был лишь в разговоре или в выполнении каких-нибудь домашних обязанностей. На полосе препятствий Турнох оставался так же сосредоточен, как и прежде. А может и более, признал старик, учитывая, что теперь парень проходил полосу куда быстрее, чем прежде и быстрее, чем большинство прежних воспитанников Тарта.
А может быть причиной рассеянности воспитанника были и его ставшие постоянными визиты в Залесье. Тарт и сам не понял, как у парня получалось убедить его в том, что лучше за всякими покупками мотаться молодому, чем старику бить свои дряхлые ноги. Манс присутствующий при разговоре, согласился с этими доводами, явно не понимая подоплёки и не догадываясь, в чём причина красноречия Турноха. Тарту же не хотелось открывать свои догадки, поэтому он предпочёл согласиться, убеждая себя в том, что в романтических чувствах воспитанника нет ничего дурного. Ему же всё равно не стать Защитником, а стало быть, рано или поздно он обзаведётся семьёй.
Все эти мысли немного отвлекли старика от тех чёрных, которые норовили затопить душу отчаянием. В этот раз воспитанника не было куда дольше, чем обычно, а стало быть произошла какая-то неприятность.
Но, чёрт побери, какая ещё неприятность могла произойти в схватке с порождением?
Бывало, что кое кто из учеников попадал в беду, атакуя пленённое порождение, но эти бои всегда проходили под присмотром воспитателя, так что тот немедленно приходил на помощь и выручал воспитанника. Ни одному ученику, до сего дня, не приходило в голову тайно сорваться из дома и заняться подобной безрассудной и опасной авантюрой. Да ещё и кому? Тому, кому никогда не стать Защитником!
Про себя Тарт молился веретену, чего никогда не дела прежде. Молился, чтобы проклятый идиот по крайней мере остался живым, а уж раны они после залечат.
Похоже молитвы старого воспитателя всё же кто-то услышал. Может и само веретено.
Когда старик вышел на край выжженного круга его глазам предстала картина начисто проигранного боя, где лишь несколько мгновений отделяли проигравшего от лютой смерти под лапами порождения. У Турноха уже не оставалось сил даже откатиться в сторону, поэтому парень просто слабо отталкивался руками, пытаясь хотя бы отползти назад. А порождение чувствовало себя полным хозяином положения, поэтому не торопилось прикончить человека, а крутилось вокруг, пиная толстыми брёвнами лап. Похоже, Турнох оставался жив до сих пор лишь потому, что в тварях Бездны кроме жажды убийства ещё таилось желание убивать людей, как можно более изощрёнными и жестокими способами.
А сейчас, как раз выдалась такая возможность.
Тарт не стал кричать, предупреждая монстра о своём появлении: кто знает, как бы урод мог поступить в подобной ситуации. Старик перешёл на бег, хоть и ощущал, как его истрёпанное сердце норовит выскочить через рёбра наружу. Посох удобно лёг на ладони, как это было множество раз, но уже давным-давно и внезапно раскрылся грозным металлическим цветком.
Услыхав лязг металла, порождение повернулось и чёрные хлысты поднялись в воздух, раскачиваясь, точно жуткая сгоревшая трава.
- Убирайся! – закричал Тарт, ощущая, что крик сбивает его дыхание, и так не слишком ровное. – Пошёл прочь!
Порождение издало глухой рёв и внезапно бросилось навстречу старому воспитателю. Очевидно, победа над Турнохом, заставила тварь решить, что она способна одолеть, кого угодно. В том числе и этого старого человека.
Тарту нельзя было вступать в бой с порождением.
Но старик и не собирался.
Путешествие через поле и бег утомили старого воспитателя, но у него ещё имелся запас сил, который позволил Тарту отпрыгнуть в сторону и с силой метнуть посох в бок порождения. Туда, где желтели овальные пятна. Рука не подвела и посох вонзился в одно из самых больших пятен, погрузившись в него на треть древка.
Чудище замерло, глухо заворчало и замерло, обретая пепельно-серый цвет. Сейчас монстр больше всего напоминал каменный холм и потребовалось приложить силы, чтобы выдернуть посох, застрявший в теле чудовища. Вернув оружие, Тарт несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул.
А потом взял воспитанника за ухо и поволок прочь.
- Прости, - сказал Турнох и тяжело вздохнул. – Не хотел тебя беспокоить.
- Не хотел беспокоить? – старик ощутил, как нервы, вроде бы успокоившиеся, вновь начали вибрировать, точно струны на гитаре бродячего артиста. – Не хотел беспокоить - это когда ты разбил чашку и сам убрал осколки; не хотел беспокоить – это когда подвернул ногу и сам её перевязал, а это…
Он взмахнул руками, явно чувствуя недостаток приличных слов и выражений. Турнох поднялся на ноги и стоял с опущенной головой. Тарт, невзирая на гнев, заметил, что воспитанник старается не опираться на левую ногу и прижимает ладонь в том месте, где на рубашке отсутствовал лоскут материи.
- Что с тобой? – глухо спросил старик. – Покажи. О, чтоб тебя! Идти можешь?
Парень пожал плечами и сделал попытку опереться на повреждённую ногу. Та подвернулась и Турнох едва не упал в траву. Старик придержал его под руку и пробормотал что-то неразборчивое.
- Ладно, - сказал он. – Сейчас что-нибудь придумаем.
- Уже, - донёсся голос из-за его спины. – Уже придумали.
Тарт обернулся: к ним торопливо ковылял Манс с дорожной сумкой на боку. Было видно, что быстрый шаг давался мужчине нелегко: его лицо покраснело, а по вискам скользили большие капли пота.
- Как ты, малой? – спросил Манс и остановившись, перевёл дух. – Слышал, что долг платежом красен, вот и пришло моё время, для ответочки. Думаю, что взял всё необходимое, чтобы подлатать сорванца.
- Ты откуда здесь взялся? – угрюмо спросил Тарт и принял протянутую сумку. Заглянул внутрь и удовлетворённо кивнул. – Ну да, даже если бы собирал сам, едва ли получилось лучше.
-Я может быть и скверный человек, но далеко не дурак и могу сложить два и два, - хмыкнул Манс и опустился на землю. – Ф-фу, чёртова нога! Малого нигде нет, ты куда-то несёшься с выпученными глазами и оружейка открыта. Я же ещё не забыл про порождение, на котором ты нас всех тренировал, а твой сорванец – самое беспокойное шило в заднице из тех, кого я только встречал.
- Это есть, - согласился Тарт и кивнул Турноху. – Садись, а лучше ложись. Попробуем привести тебя в какой-никакой порядок.
- И в Залесье твой малой шастает явно неспроста, - продолжал рассуждать Манс, бросая хитрые взгляды на побледневшего Турноха. – Думаю, завёл себе там какую-то зазнобу. И не зыркай на меня так: все вы малые думаете, типа можете надурить нас, старых идиотов и мы ничего не заметим. Вот только видишь, к чему это может привести? А про зазнобу…Спроси у старика, догадался он или нет?
Тарт, как раз бинтовал распухшую лодыжку и на вопросительный взгляд парня лишь согласно кивнул. Турнох вздохнул. Ему-то казалось, что он ничем себя не выдал, а оказывается, всем вокруг известна его сокровенная тайна. Наверное, теперь ему запретят ходить в Залесье…А ведь он собирался завтра отправиться с Лерен кататься на большом бревне возле омута с большим сомом.
- Ты меня туда больше не отпустишь? – спросил парень у воспитателя и тот свёл лохматые брови к переносице. – И сюда тоже?
- Уму непостижимо, - проворчал Тарт, а Манс тихо рассмеялся. – Эта зараза только что чудом избежала гибели и смеет меня спрашивать об этом! Да я тебя просто привяжу к кровати и оставлю под замком.
- А дальше? – спросил внезапно посерьёзневший Манс. – До старости будешь держать его при себе? Год-два и у тебя будет абсолютно взрослый мужик, которые станет сам принимать решения и делать, то что ему нужно.
- Думаешь я не понимаю? – огрызнулся Тарт и закончив с ногой, принялся осматривать рану на боку. – Но и без последствий я это оставить тоже не могу. Будет неделю безвылазно сидеть дома. В конце концов это ему просто необходимо, чтобы нормально встать на ноги.
- А потом? – Турнох поморщился, когда старик принялся поливать рану зелёной жидкостью из стеклянного пузырька.
- А потом – суп с кротом, - отрезал Тарт. – Поглядим на
