ЗОВ
Повесть
Глава девятая
Там было шумно и многолюдно. Много знакомых лиц – в основном, соседи. Сначала и не понял, кто им позволил так бесцеремонно войти ко мне и делать то, что они делали. Мужики были одеты в строгие костюмы, их жёны – под стать им: в платьях, колготках и туфлях. И расхаживали чуть ли не под ручку, пили вино из моих бокалов, кто-то суетился у кухонной плиты. Ну впрямь – ни дать, ни взять – поминки по-американски! И, похоже, меня-то и поминали.
Кто-то сказал:
– Представляете, задушил всех своих жён… Да вот только что видела собственными глазами!.. Несчастные!.. Несчастные!
Я подошёл к одной паре. Дама – навстрешница по лестничной площадке – так увлеклась рассказами, что, посмотрев прямо на меня, воскликнула, обращаясь к своему кавалеру:
– Расчленил вот этими руками. – Указала на мои. – А потом, потом вынес по кусочкам в контейнер с мусором... Представляете – бедняжка даже ни разу не вскрикнула! Ох, до сих пор, наверное, там лежит… Если собаки не сожрали!..
Последнюю фразу она выдала обычным ей грубым тоном. А я устремился на балкон, где по-прежнему сидел один лишь человек. Но им оказался вовсе не Амиго, а тот сосед, с которым я недавно здоровался, спускаясь в лифте. Однако я не опешил, сразу догадавшись, кто он на самом деле.
– Ну и зачем же было обманывать? – спросил я.
Тот сначала крайне недоумённо взглянул на меня, но почти сразу заговорил:
– В нашем полку прибыло... – Нёс он какую-то несуразицу. – Новые участники… Такие вот дела…. На этом корабле…
– Ах, уже на корабле? – решил я подыграть. – Космическом, надо полагать? О, я уже представляю себя участником не какого-нибудь фэнтези, а самого что ни на есть полнометражного фантастического блокбастера!.. Как быстро меняются жанры! Вот только… Не перевариваю я, знаешь ли, космическую фантастику.
– Да я тоже, – ответил сосед. – Но это неважно.
– А они, – кивнул я на собравшихся в квартире, – по меньшей мере, прикинувшиеся людьми инопланетяне?
– Да так… – Невозмутимо продолжал сосед. – Фантомы. Ну, или фантомные люди. Как ты. Как я… Всё ведь может быть!.. Надо разбираться… Ведь и фантомные боли… М-да… Они тоже – у кого-то фантомные, а кого-то… Не знаю, амиго, как и выразиться – по-человечески ли фантомные, либо бесчеловечно человеческие… Да-с…
– Хм, – усмехнулся я, поглядывая на вероломно вторгшихся в моё жильё. – Ну и как же различать, кто из нас фантомные или не фантомные? И вообще – интересно... Например, вон та миловидненькая особа… Кстати, без кавалера… Если она фантомка, то можно ли, к примеру?..
Я всё никак не мог заставить себя начать (или продолжить) говорить с ним серьёзно.
– Если верить дядюшке Фрейду, – перебил собеседник, – то сексом могут заниматься абсолютно все… М-да...
– Ладно, – сказал я. – С этим всё ясно. Так что же они делают?.. Блин! – Опять почему-то не смог по-серьёзному. – Ну и чем же мы заняты на нашем корабле?
– Каждый должен выполнить свою миссию. – Монотонно ответил сосед.
– И в чём она заключается? Просветишь, может?
– Хм, – усмехнулся он. – Всего лишь – умереть. Но с одним, знаешь ли, условием. Либо – фантомно. Либо – не фантомно… Это, кстати, первостепенно! А уж от какой фигни – фантомной или так… В принципе, не имеет значения.
Внезапно в квартире стало пусто.
– Э, куда они подевались? – спросил я, прислушиваясь.
– Они-то? – чуть привстав с кресла, сосед поглядел сквозь балконную дверь. – Так – всё!.. Да, дружище!.. Как лихо ты с ними расправился!..
– В смысле?
– Ну так… Расчленил, там, рассовал по укромным местечкам… Хм!.. Ты опять не заметил?.. Ну ты, скажу, профи!.. Не, дружище, – это не болезнь… Да и какие уж тут – фантомы?! Другие вон пистолетиками разными, ружьишками, нунчаками да катанами бредят, а ты – раз и управился!.. Да без игрушечек всяких – топориков, там, революций и прочих социально-политических справедливостей… Кухонным ножичком!.. Да, точно, им самым… И кстати – вспомнил!.. Об этом твоём литературном опусе… Не, не пиши о политике… Стендаль ещё, кажется, обмолвился в одной вещи: «Политика в литературном произведении — это, как выстрел из пистолета посреди концерта...» А пиши вот – об этом… Ну, о том, о чём ещё не проболтался духовнику… Ха, а вдруг он тоже фантом?!. Лучше мне проболтайся... Ведь ты ж меня – убил! Стало быть, я тебе и подыграю... Напою гнилою кровушкой!.. Не бзди!.. Гниль – это так… Вечный кайф – вот основа!.. И картинок, картинок побольше!.. Я тебя научу… О! Селфи с уродом!.. А! – отмахнулся. – Уже предлагал. Ты мне, мне верь – раз такой простофиля! Я научу тебя играть. Незаме-е-тно! Так, поиграешь… Тебе – ничё, а всем – да что кому угодно! Ведь главное – красиво!.. Люблю красный цвет. Но всем, если честно, – по-барабану! – и рассмеялся безумным смехом.
Я почувствовал, что роли поменялись. Ёрничал теперь он, а я вполне созрел для серьёзного разговора.
– Так вот послушай, – сказал я спокойно.
Амиго – или шут его знает кто – на этот раз принял привычный мне облик и всем своим видом показывал, что готов слушать.
– Помнишь «Онегина»? – начал я. – Из самого начала: «Мой дядя, самых честных правил»… Хотя ты… – И махнул на него рукой.
– А – «Онегин»!.. Как же-как же!.. «Когда не в шутку занемог»…
– Именно! – воскликнул я. – Моей бабушке тогда именно с этого места не понравилось… А я-то, дурак, похвалялся, что знаю наизусть… Но не будем отклоняться…
– Понимаю, – усмехнулся Амиго. – Русская классика!.. Не напрягайся – я помогу: «Он уважать себя заставил»….
– Именно! – уже прокричал я.
И вдруг подумал: не мечу ли я бисер? Может быть, это сидящее передо мной чучело и не знает ни про какую бабушку? Ведь рассказывал про неё я настоящему Амиго.
– Да, бесспорно прекрасные строки!.. – Амиго вздохнул и умилённо покачал головой. – Ну и что же здесь не понравилось этой твоей бабуле?
«Ну и ладно», – подумал я и сказал:
– Не здесь, читай дальше.
– Хорошо, с удовольствием: «Его пример другим наука»… М-м-м... Дальше твоя очередь...
– Ну конечно – чья-же ещё? – ответил я не без какого-то уже совсем не доброго удовольствия. – «Но, Боже мой, какая скука полуживого забавлять, ему подушки поправлять, печально подносить лекарства, вздыхать и думать про себя…
– Когда же чёрт возьмёт тебя?»… Чёрт возьми!.. Гениально, дружище! Здорово он написал – этот… ай, да Пушкин!
– Да, гениально, не поспоришь, – сказал я. – Но и с бабушкой я тогда не стал спорить…
– Что? – удивился Амиго. – Не оценила?
– Оценила-оценила! Ещё как оценила! – ответил я. – Но вот про эти последние строки сказала, что нехорошо он это написал… Наверное, просто чувствовала, что очень скоро за ней потребуется такой же уход, которого, к счастью – или к несчастью – избежал «молодой повеса» Онегин по отношению к своему достойному дядюшке.
– Ну, знаешь, амиго!.. Какая-то – бабушка. И – Пушкин! – закатил глаза Амиго. – Да, кстати, что это ещё за бабушка?
– Да забей! – Я уже говорил жёстче, однако предательски шмыгая носом, что обычно выдавало во мне крайнюю степень раздражения. Да к тому же у меня неожиданно задрожал голос. – Не это главное! А главное, что – «уважать себя заставил»! Ну, ты же это прекрасно понимаешь! Да попросту – помер дядюшка! Помер! И – всё!.. Всё!
И чувствуя, что теряю самообладание, попытался было рассмеяться, что не очень уже шло дрожащим на моём лице мускулам.
– Ну помер и помер, чего ж тут орать? – поморщился Амиго.
– А – то!.. – Почти задыхаясь, орал я. – А не... А не сдохнуть бы и тебе, наконец, ами-го?! Ну, раз сдох уже однажды!.. Или хрен знает сколько однажды!.. И пусть тебя чёрт возьмёт!.. Ну что ты всё передо мной выкобениваешься?!. Что ты хочешь – чтобы я вслед за тобой?.. Ласточкой?.. И чтоб тела не нашли?..
– Ну почему же прямо-таки – чёрт? – невозмутимо ответствовал Амиго и закатил глаза. – Может быть – эти, иже на небеси… еси?
– А потому, амиго, что на небеси – Бог, имени Которого, ты почему-то не хочешь произносить!..
– Так – всуе, амиго, – усмехнулся мой на редкость терпеливый собеседник. – Всуе – низя, кабы ты знал. Ну а там, – снова вскинул глазами, – ещё и ангелов всяких полно. Да и потом, мой дорогой амиго, ежели твой растревоженный джинн, имя которого ты так любишь теперь поминать, меня и впрямь возьмёт, то придётся ему прихватить и тебя… Да-с… Ну и – скромнягу Амигушку!..
– Ага! Проболтался! – прокричал я. – Вот сам и признался!.. Да только всё это – ложь, ложь, фикция!
– Как? И это? – изумился не тот Амиго и медленно перевёл взгляд на улицу. Затем встал с кресла и посмотрел вниз. – Его любимая жёнушка не перенесла утраты. А их дочурка… Ай-яй-яй! – и с деланным сочувствием покачал патлатой головой.
Машинально поднявшись вслед за ним, я в ужасе отпрянул. С неба накрапывал красный дождь. С трудом заставив себя выглянуть наружу, я заметил висящую на балконной балке женщину. И вместо верёвки удавкой послужила змея. Вдруг женщина задрала голову – я услышал, как хрустнули шейные позвонки. И увидел, как её мутные зрачки забегали по своим орбитам и сосредоточились на мне. А на обезображенном лице приоткрылся рот, и оттуда раздался хриплый шёпот:
– Не перенесла утраты… А наша бедная дочурка...
Отведя глаза, я с ещё большим ужасом увидел мрачный каменный берег, испещрённый норами, из которых повылазило целое полчище змей, каждая из которых сама закручивалась в петлю и причудливым образом, подпрыгивая на хвосте, приближалась к дому. А посередине стояла Марго и смотрела на меня обречённым взглядом. На её шее уже сдавливалась живая петля. Отшатнувшись, я упал в кресло, зажмурился и заткнул уши.
– Этого не может быть! – шептал я. – Это всё мираж. Я схожу с ума.
– Нет, дружище, – слышал я, как будто в моей голове раздавался голос Амиго. – Если уж тебе так хочется, то сбрендишь ты не раньше, чем завершишь свою миссию. Та-а-к, значит: Амиго, бабушка, Марго… Кто следующий?..
– Бабушка? – спросил я. – Откуда ты знаешь про бабушку?
– Хм, – усмехнулся голос. – То-то же! Нечего кому ни попадя разбалтывать свои секреты!
А после продолжил:
– Так кто же следующий? Папка с мамкой? О, я почти уверен, что ты и их укокошишь!.. Ну и зачем же ждать?.. Впрочем… Зачем отнимать жизнь у невинных? Начни с себя. Посмотри на мой очаровательный питомник. Все они когда-то отказались от моего предложения. Теперь видишь, что с ними стало? Ты же просто выбери себе экземплярчик, и… И отправимся ко всем твоим чертям! Собачьим, кошачьим… Хочешь – станешь одной из местных кошечек? Будешь ловить и пожирать этих мерзких тварей… Смотри – там большая очередь. А проворонишь – будешь тогда пресмыкаться вечной ящеркой… Ха, смешно даже представить!
– Замолчи, – выдавил я из себя. – Ты – змей! Ты – червяк! И лишь тебе, лжец, вечно пресмыкаться!..
– Ну да! – сказал голос. – Весёленькая такая компашка – змей да ящерка… Хи-хи!
И тут я внезапно понял, о чём надо говорить. И сказал:
– Я не верю тебе. А верю Богу. И только с Ним смогу обсудить твоё предложение.
И вдруг услышал, как всё замолкло и всё исчезло. Открыв глаза, я почувствовал, что лежу на диване в своей комнате. Надо мной склонилась Марго.
– Тебе приснился страшный сон? – спросила она. – Ты кричал и звал Бога.
– Да, – ответил я, обняв и прижав её к себе. – Я был в каком-то месте. И, знаешь,
