Фигуристка (Травмовоздушное)
Фигуристка, в свои пятьдесят пять была красива, стройна, остра на язык, успешна: в семье, работе и вообще в жизни. И эта успешность как-то даже звала поиграть с судьбой, поадреналинить. Нет, наша героиня по жизни была совсем не фигуристка, а врач. Это прозвище пристало к ней после последних событий.
Оглянувшись на обыденность за окном, наша дама решила поинтересоваться: «Душа, душа, чего ты хочешь?». И душа задумалась, напряглась и выдавила из себя образ детства: дворовый каток, маленькая девочка на коньках-дутиках, привинченным к грубым ботинкам. Помните, были такие: на черных или коричневых? Ее были коричневые. И несбыточная мечта – покататься на волшебных, белых, с зазубринкой на концах фигурных коньках.
Замечательная мечта. Дама с семьей в выходной отправились на каток в их областном центре. НО! Каток в этот день оказался закрыт. Судьба послала воздушный поцелуй. Не надо благодарить!
Попытка номер два состоялась. Наша героиня стояла среди музыки и огней на чудесных белоснежных фигурных коньках, все с той же зазубринкой на концах. Покатавшись минут пятнадцать, Фигуристка упала и больно ударилась. «Ничего», - думала она, вставая. Еще немного и для первого раза хватит. Но судьба завелась: «Что за бестолковые люди, знакам не внимают!». Наша дама покатилась вперед, сделала широкий разворот, потеряла равновесие и приземлилась на ту же ушибленную ранее руку, которая теперь была, увы, сломана!
Так и оказалась наша дама на больничной койке, да в операционной. А окружающие прозвали ее Фигуристкой.
Иногда судьба посылает нам знаки, нужно только их увидеть. Но детская мечта, сидящая в голове разумной взрослой женщины, все-таки имеет место быть!
Мария с ребенком
Маша жила очень далеко от областного центра. В свои тридцать пять носила под сердцем дочку, имея беременность сроком шесть месяцев. И так же, как и предыдущая героиня, испытывала потребность развеяться, праздника захотела.
Вспомнила, что друзья звали в гости: посидеть, отдохнуть, пивком побаловаться. Машка шустрая была, легкая на подъем, вот и побежала потусоваться. Посидели знатно. Пора домой. Под ногами лед и вода. Вызвала такси. Такси пришло. Маша шагнула к машине и как-то виртуозно взмахнула рукой, в это время одна ее нога оказалась под другой, она на них приземлилась, раздался хруст. И ощущение дикой боли, да ледяной воды.
Дальше все в темноте и болевом шоке. Скорая отвезла в местную районную травму. После обследования оказалась, что нужна срочная операция. Связались с областью, везли много часов.
Оказавшись в больнице, Машка огляделась, и, как обезьянка, по стеночкам, по подоконникам, рванула на одной ноге в санузел. «Держись, девочка моя, взлетаем!», - обращалась к своему животу. Потом таким же манером вернулась на постель, растянулась.
Соседки разглядывали молодую беременную женщину с лицом мадонны, рыжими волосами и озорным взглядом. Оказалось, что при ней не было практически ничего для обитания в больнице. Сердобольные соседки собрали нужное, с мира по нитке. Накормили-напоили. Вытребовали у сестры-хозяйки костыли.
Пришел врач. Объяснил ситуацию. Операции такого рода платные, нужны особенные металлоконструкции. «У меня денег нет. Вообще. Делайте, что хотите!»
Операцию Машке все же сделали бесплатно, спасибо врачам, нашли возможность. Отходила от наркоза буйно, не спала сама, не спала вся палата. А утром, когда пришли делать капельницы, Машки и след простыл. «Держись, девочка моя, взлетаем!», раздавалось где-то из холла, где, послухам, ловил вай-фай!
Маше предстоит еще много взлетов, например, по лестнице своего дома, как это будет, она подумает потом. И еще встреча со своей девочкой, которая еще в утробе научилась летать!
ЦАРЬ и Матрешка (Ироничное)
Матрешка была и обыкновенной, и нет, в связи с состоянием своего здоровья. Она была астматик, аллергик в такой степени, что если что-то с ней приключалось, врачи разводили руками: «Ну как Вас лечить? Как Вы живете?». Вот так и жила, всего боялась, остерегалась, «жил дрожал, и умирал, дрожал»!
Да судьбу, как уже говорилось, не обманешь. Твердили близкие: «Сиди дома, на улице скользко, а дома так хорошо!». Мотя соглашалась, а сама решила выйти по делам. Падал хлопьями снежок, такой легкий, пушистый! Она шла по проторенной дорожке. А под снегом был лед. Она почувствовала, что теряет равновесие, опускается, как в замедленной съемке. Земля приближается, нужно за что-то ухватиться, удержаться – не за что. Киноролик заканчивается, она падает, подвернув ногу.
Какая нелепая картина! Мотя лежала навзничь в снегу, в голове звенело, нога странно вывернута. Она поняла, что не может встать. Стала звать на помощь. Помогли люди, подняли, вызвали скорую. Подвели к забору, на котором она и повисла на одной ноге. Скорой не было. Начиналась метель. Ветер, снег, холодно. Нога, на которой стояла, задеревенела. Периодически подходили люди, пытались набрать родственников, телефон замерз. Мотя в панике стала звать на помощь. Откликнулись мужчины в машине, пытались посадить ее в тепло.
Одновременно появились родные и скорая. Сын преградил ей дорогу. Позднее оказалось, что это была посторонняя пустая скорая, не их. Но спасибо всем, Мотю погрузили в тепло и отвезли в травму. И тут начался ад, которого Мотя всю жизнь боялась: она не переносила обезболивающие, начинался приступ астмы. И все смешалось от боли и страха. Ее возили по кабинетам и больницам, вздыхали, разводили руками и не могли избавить от жгучей боли. Этот ад продолжался двенадцать часов. В конце концов, глубокой ночью, ей почти наживую (лидокаин!), вправили вывих и сказали, что это оскольчатый перелом со смещением, что нужно лечь в стационар, не обязательно сразу на операцию, понаблюдать за костями.
Был час ночи. Матрешка очнулась от страха и боли в приемном покое и увидела перед собой солидный бейджик: «ЦАРЬ». Царь произнес три слова: «Вы будите ложиться?» «Да» - пропищала Матрешка, понаблюдать же за костями! На сем ЦАРЬ исчез. Все ее непереносимости собирали а медкарте другие сотрудники.
Утро следующего дня все же настало. На обходе появился ЦАРЬ. Он склонился над дрожащей Матрешкой, пытающейся лепетать о своих проблемах.
- Я все прочел в Вашей карте. Будем делать операцию.
-Но обещали понаблюдать…
-Мы здесь никого не наблюдаем. Мы делаем операции, люди ждут своей очереди, не капризничают.
- А как же быть со мной? Наркоз, обезболивание?
- У Вас что, два высших медицинских образования? Вы будите врача учить? Не согласны – пишите отказ!
Мотя ждала своей участи шесть дней. Вся в сомненьях и тревогах. Да, правильно, она очень мнительная, но не на пустом месте. ЦАРЬ не подходил. На обходе она попросила другого врача позвать ЦАРя. Тот пришел, стоически выслушал, ответил на вопросы, велел готовиться к операции. Очень трудно ему это далось. А Матрешка решила больше не напрягать человека, не злить, врач, кандидат медицинских наук, знает, что делает. Не первая она такая, не последняя.
Операция у Матрешки прошла неудачно. Казалось, что все страшное позади: подобрали наркоз, и он подошел. Нашли, чем обезболить. На второй день после операции воспрянувшая Мотя, уже предвкушала выписку. Оставался последний штрих, рентген-контроль. У всех он был хороший. Сделали и ей. Неожиданно явился ЦАРЬ, сказал, что произошла ошибка («Так бывает!»), что один из болтов попал в сустав и нужна повторная операция.
Сначала она онемела. С кем угодно, только не с ней!!! А потом ее понесло.
Мотя позвала врача. Тот пришел. Попросила аудиенции заведующего. Услышала в ответ гениальную фразу: «Пойдемте!». На второй день после операции. С приступом астмы, с низким содержанием кислорода в крови, как потом выяснилось, требующим кислорода и реанимации.
Со всем этим, вся в соплях и слезах, Матрешка прыгала на одной ноге на ходунках по больничному коридору, совсем не длинному для всех, но очень длинному для нее. Сотрудники жались по углам. В конце коридора, перед открытой дверью заведующего, стоял руки в боки ЦАРЬ. На середине пути Матрешка не выдержала:
- Что же вы делаете?
-Ничего, смотрю, как Вы идете на ходунках!
Дело вылилось в скандал. Родственники Моти пожаловались. К счастью, заведующий оказался адекватным человеком. Он взял шефство над Мотей, лично провел вторую операцию. Ситуацию замяли. ЦАРЬ приходил оформлять задним числом документы. Из-за огромной занятости, он не взял с нее письменного согласия на операцию, но пришел подготовленный ко всем возможным вопросам и сказал, что он заручился ее устным согласим, при свидетелях, никто силком ее в операционную не тащил. Что тут скажешь – ЦАРЬ, кандидат медицинских наук! После этого его не стало видно, может, взял отпуск и рванул на Канары?
Да, судьба играет нами, как не крути. Посиди Матрешка в уютной квартире. Попался бы ей другой врач, может, эта история была бы не такой драматичной, «жгучей», как названа ее боль в медицинской карте. Что ж, действительно, так бывает!
Куренок Света (философское)
Светлана Николаевна не была больной травматологического отделения, она тридцать пять лет мыла здесь полы. Занимаясь этим нехитрым занятием, рассказывала о своей жизни.
Маленькая, худенькая, а оттого морщинистая, она выглядела старше своих лет, этакой бабушкой, а не шестидесятилетней пожилой женщиной.
Когда предыдущая героиня в гневе шагала на ходунках по больничному коридору, Света в ужасе жалась у стенки, не понимая, как можно так бунтарски себя вести, обвинять ВРАЧА, не смиряться!
Иногда удивляешься, как плохо, нет, не плохо, как бедно люди живут материально, но принимают это как данность, этим и счастливы. Что есть, то есть. Лучше пресловутая синица.
У девочки должен быть папа. Без него она брошенный никчемный куренок. В день, когда их бросил отец, Свете в садике сделали прививку от оспы. И она заболела. И по большому счету не оправилась до сих пор. Девочка росла вялой и болезненной. Такой и осталась, все беды соберет!
Вышла замуж. Родила дочку, рассталась с мужем. Ее мудрая мама понимала, что что, журавля из куренка не выйдет. Посоветовала устроиться в травму полы мыть. Тряпкой махать дело не хитрое, на это сил ее хватит. Все же зарплата какая-то. Можно поухаживать за лежачей больной, тоже копейка! Да и покормят, однако. Еще с собой соберут. Света согласилась. Так и прошли тридцать пять лет.
Дочь вышла замуж, пошла за мужчину «с ребятами». С ним были два непутевых сына подростка от первого брака, их мать спилась. Жили в частном доме с печкой, принадлежащем лежачей свекрови. И все же жизнь шла своим чередом. У дочки Светы родилась «детка», Олечка!
И тут случилось несчастье: сгорел дом, в котором жили молодые. К счастью, все остались живы, но без гроша и крова над головой.
Света винила во всем себя: не так жила!
Хлеб выбросила. Не птичкам скормила, не бездомным собакам, а в мусорку. Грех! Света уважала религию, знала молитвы, изредка ходила в храм. Покупала «божественные» газеты, размышляла, рассуждала о том, что не со всем согласна, но пишут ведь умные люди, на священников ссылаются.
Дерево срубила. Живое. Вот после этой истории с деревом сгорел дом, и настала череда других несчастий.
Не было дня без дум о дереве. С ними Света засыпала и
